– Для поручений при комдиве, – шепнул мне Аркадий, бывавший в штабе и раньше.
– От Чернова есть что-нибудь? – спросил младший лейтенант. Юное лицо его от возбуждения раскраснелось.
– Ничего нет, – хмуро ответил начальник.
– Полковник приказал немедленно установить личную связь с Черновым! – пылко выкрикнул молоденький «для поручений» и исчез.
Начальник посмотрел на Васильева.
– Ну, видно, мне не спать третью ночь, – сказал Васильев и встал из-за парты.
– Придется, Григорий Иванович, – отозвался начальник, – кого попало к Чернову не отправишь.
– А на чем я поеду? – спросил Васильев, зевая.
Начальник посмотрел на Аркадия.
– Вы на чем приехали?
– На пятитонке с боеприпасами, товарищ начальник. Но она остается здесь.
– Поедешь, Григорий Иванович, на полуторке. Думаю, что вам есть смысл держать курс все-таки на Каш-кино. И… будь осторожен.
– Охрану даешь?
– Так вот с тобой поедут эти три товарища. Ребята бравые, – улыбнулся начальник.
– Они без винтовок, – сказал Васильев, – и один из них вообще корреспондент.
– Большое спасибо, не беспокойтесь, пожалуйста, – сказал Аркадий светским тоном, – у нас есть гранаты. А за корреспондента не волнуйтесь, он бывал в переделках.
Снова открылась дверь, и вошел лейтенант в красноармейской шинели, с автоматом за спиной. Он громко сказал:
– Товарищ старший лейтенант, разрешите обратиться. Лейтенант Часиков, офицер связи, прибыл от майора Чернова.
– Наконец-то! – воскликнул начальник. – Ну, что у вас там, товарищ Часиков? Где вы?
– Юго-восточнее Кашкино. Разрешите доложить?
– Одну минуту. Вот что, товарищи, выйдите в коридор и подождите там.
Мы трое пошли к дверям.
– Полк отступает? – обратился начальник к лейтенанту.
Ответа мы не услышали, так как были уже в коридоре.
Нам пришлось простоять здесь довольно долго в ожидании отъезда. Офицера связи вызвали к комдиву для доклада. Потом туда понесли груду карт. Потом к комдиву вызвали старшего лейтенанта Васильева, и он торопливо проследовал по коридору, расправляя на ходу гимнастерку и потирая рукой свое усталое лицо, словно пытаясь расправить и его. Потом писали какую-то длинную бумагу, и «для поручений» носился по коридору, как маленькая буря, хлопая дверями.
Так что, когда мы уселись в пикап офицера связи, ночь уже кончалась.
Васильев поехал с нами. Часиков предложил ему сесть в кабину. Старший лейтенант отказался.
– Нет, знаете, в кабине тепло, и я там усну. А до. рога беспокойная, надо наблюдать, – сказал он, влез в кузов, свирепо сдвинул брови и мгновенно заснул.
Начало светать, и пикапчик пошел довольно быстро, Но он часто останавливался, и офицер связи выходил и расспрашивал об обстановке встречных «маяков» и связистов. Потом места стали безлюдными. Дорога была изрядно побита бомбежкой. Виднелись совсем свежие воронки. Со столбов свисали провода, оборванные или перерезанные пулеметными очередями. Аркадий хмуро наблюдал эти грозные перемены и значительно взглядывал на Сашу. Саша качал головой.