— Давай так: ты в офисе семечки грызешь, моего вызова ждешь, — распорядился Подлевский. — Чего впустую сидеть? Ищи Агапыча, мотайся. Если понадобишься, по мобиле достану.
Многодневные праздники Подлевский не любил, не знал, чем себя занять. По утрам валялся в постели, потом — ритуальный обзвон нужных людей. Листал потрепанную записную книжку, ибо держался старых правил: знакомых много, бумажный носитель надежнее. Смотрел мутняк по ТВ, а днем отправлялся в «Черепаху», где подавали ромовый «Дайкири» в коктейльных бокалах «мартинка» и «Медведь» — кофе с ромом, где шеф Кузьма, по кличке «всехний френд», на заказ готовил любое блюдо и где можно встретить деловых партнеров. На вечер припасал шумную тусовку «среди царюющего зла» — тоже для общений с «нужниками». А если не наклевывалось, обзаводился билетом на модный спектакль, но не гомосятину, которую не жаловал, максимум на балет-обнаженку типа порно в Большом театре. Культпоходы были чреваты ресторанным продолжением, в первых рядах партера заседали сливки общества с женщинами, состязавшимися тем, сколько у них приклеено, накрашено, подмалевано, уколото, имплантировано или подтянуто на лицах, а также изощренной коррекцией ногтей, покрытых гель-лаком, с крестиками в декольте почти до пупка.
На сей раз привычный распорядок спутала погода, совпавшая с необходимостью поразмыслить над квартирным вопросом. После апрельского ненастья майские выходные выдались летними. И Аркадий, по-холостяцки сладив несколько бутербродов, отправился на прогулку, что бывало не часто: одиночество тяготило его. Сперва — по аллеям соседнего парка, потом ноги понесли на Чистые пруды, тоже недалеко от Басманной, всего-то пересечь Садовое, дойти до Бульварного.
Почему побрел на Чистые? Ну надо же было идти куда-то, по характеру он не мог бесцельно топтаться на месте, натура требовала маршрута. А Чистые?.. Аркадий не думал, что может ненароком встретить Горбоноса, которого и в лицо-то не знал, — отцовская линия ушла вдаль, уступив место думам о нынешних днях. Осознавая, что овладение квартирой Богодуховых требует особых, возможно, чрезвычайных усилий, он пытался вписать личные планы в общую картину предстоящей жизни, которая определит степень его активности.
Момент переломный. От того, какой будет осень патриарха, зависят и возможности Подлевского — в смысле свободы рук. Формально он жил мимо власти, не участвуя в политических, партийных или идейных раздорах, не соприкасаясь ни с Кремлем, ни с Белым домом, ни с Думой или Совфедом, — вариант с Хитруком был просто выгодной сделкой. Но по-крупному целиком зависел от ситуации в России. Его жизненное целеполагание сольется с вектором верховной воли? Или придется выгребать против течения?