— Вообще, я москвич. Но потом уехал в Киев, на майдан. Здесь отлеживаюсь, зализываю раны.
— О, у вас богатая биография, — почтительно покачал головой Валентин. — У меня все проще. Уже почти сорок, лысею, седею, а в дохлой провинции жизнь не устроишь. Попытался в Москве припарковаться, да не случилось. Пришлось сюда эмигрировать, здесь жилье дешевле. А вообще-то я из Сибири, из Томска.
— Из Томска?! — обалдел от удивления Соснин. — Где учились?
— В двадцать восьмой. Вы тоже из наших краев?
— А как же! Томск-семь.
— А-а, — понимающе протянул Валентин, — как у нас говорили, из аристократов. А встретились в Литве! Неисповедимы судьбы людские.
С совещания земляки вышли вместе. И Дмитрий задал главный вопрос:
— Извините за бестактность, как удалось сюда проникнуть?
Суховей пожал плечами, словоохотливо ответил:
— Сам не понимаю. Я человек маленький, на подхвате у знатного московского блогера, монтирую для него кое-что на «ютюбе», шлю увеселительные штучки из Ужуписа. У него сотни тысяч подписчиков, он на рекламе прилично зарабатывает. Мне в евро слегка подкидывает, чтоб не сдох с голоду. А тут вдруг пишет: будет форум свободной России, сходи, с пропуском все устрою, дашь мне отчет. Вот и вся недолга. Кстати, мне было интересно, даже удовольствие получил, дома будет что рассказать. Я не один — с прицепом.
— С женой?
— Она бы хотела! Но куда мне жениться, на жизнь едва наскребаю. Она из-под Владимира, деревенская. Куда, говорит, без тебя? Пропаду. Вот и пришлось с собой взять.
Прощаясь, Соснин и Суховей обменялись имэйлами, сговорились поддерживать связь. Негоже землякам расходиться, как в море корабли.
Поужинав домашними заготовками, — с американским продуктовым быстроделом, с субкультурой фастфуда туго, — Соснин растянулся на любимой канапешке и, против обыкновения, не включил телевизор. Мысли вернулись к форуму. У него была цепкая память, он помнил спичи не только пафосного Каспарова, но и полинявшего финансового оракула Илларионова, реплики ботоксной секси в стразах и лабутенах, светской львицы Божены, которая возбужденным неадекватом работала на публику, глубокомысленные замечания фатоватого Макаревича с красной шерстяной нитью каббалы на левом запястье. Он, конечно, получал удовольствие от этого пиршества оппозиционных воплей на празднике свободомыслия, от раскованности этой пестрой среды напыщенных «интелликонов», однако найти общий знаменатель форума не удавалось. Даже намеков на единую программу действий не звучало — лишь подзаводка политических эмоций. Сходнячок подгламуренной тусовочной образованщины, избыточно засоряющей русскую речь иностранными словами. Псевдополитическая буффонада. «Одно важно, — подвел он итог размышлениям, — общим для спичей было “Рашка фсё!”, говорили о скором крахе путинской России, о революции, которую прочит Ходорковский, переставший скрывать, что готов заменить Путина. Даже сами эти люди, некоторые с радикально-альтернативной внешностью, кое-кто в сигнальных коротких приталенных коричнево-кожаных курточках (наверное, с баночкой вазелина в кармане, как говорится, нос в кокаине, губы в сперме), — все это наводит на мысль, что под напором кризиса, санкций и военных авантюр кремлевский режим близок к распаду».