Микаэль фыркнул:
– Истину глаголет юноша! Мы не умерли с голоду исключительно по милости фру Эммы, вдовы мясника!
– Как так? – заинтересовался я.
– Сначала Уве обучает малолетнего оболтуса грамоте, а после удовлетворяет потребность в мужском обществе его маменьки, – осклабился маэстро Салазар и со значением указал на колбасу. – Меняет, так сказать, палку на палку.
Бедный Уве покраснел до корней волос и разинул рот, но от возмущения не смог вымолвить ни слова.
– Вы… Да вы… – только и выдавил он из себя.
Я отрезал кусочек колбасы, закинул в рот и прожевал.
– Вкусно. А что, вдова – старая и некрасивая?
– Вот уж нет! – ухмыльнулся Микаэль, дернув себя за ус. – Дама в самом соку!
– Уве?
Паренек смущенно кивнул.
– Ей нет и тридцати, – подтвердил он с непонятным вздохом. – Рано вышла замуж, рано овдовела…
– А любовника завести не может, – отметил маэстро Салазар. – Мужнины братья мигом обломают ему бока, чужаки в семейном деле не нужны. А школяр – так… вроде мальчика по вызову, кроме как на дармовую колбасу, ни на что претендовать не станет.
– Я не жиголо!
– Никто этого и не говорил, – успокоил я слугу и обратился к маэстро: – А ты, Микаэль, полагаю, учишь фехтованию оболтусов постарше?
Салазар лишь покачал головой.
– В этом паршивом городишке фехтмейстеров как собак нерезаных! – презрительно скривился он. – А школярам премудрости фехтования неинтересны, им лишь бы покрасоваться на своих потешных дуэлях!
– Тогда что?
Уве отодвинул от себя тарелку и с нескрываемым злорадством заявил:
– Водит богатеньких бюргеров по местным шлюхам!
Если мой слуга намеревался уязвить маэстро, то цели своей он не достиг.
– Так и есть, – спокойно подтвердил Микаэль. – Все так и есть.
Как оказалось, в Старом городе продажных девок гоняли с улиц квартальные надзиратели, не было там и публичных домов, зато своими борделями славился Нистадд. Школяры, мастеровые и даже почтенные отцы семейств отправлялись развлекаться на этот берег, и, если в районе набережной было относительно безопасно, то вглубь района чужаки захаживали на свой страх и риск. Это не останавливало любителей острых ощущений, и маэстро Салазар защищал таких гуляк во время их ночных эскапад от местных любителей легкой наживы.
– Озолотиться не озолотился, – усмехнулся Микаэль, – но на оплату пансиона и конюшни денег хватает.
– А остальное он тратит на вино, – вновь не смог промолчать Уве.
– А что мне еще остается? – удивился маэстро Салазар. – От здешнего пойла я бы загнулся еще зимой!
Я покачал головой, достал кошель с остатками медных фердингов и кинул его слуге.