Зайченко появился поздно вечером. Он посадил «ишачка» недалеко от места боя. Его ястребок при посадке серьезно пострадал, и сам он, помимо ранения в руку, тоже побился. Так что его направили в госпиталь, за истребителем ушла машина.
За первый день войны полк потерял только на земле более половины своих машин – тридцать шесть, в основном в первой волне налета. Была и вторая волна, уже днем, когда третья эскадрилья вылетала второй раз. Четыре самолета техники брались восстановить. Всего заявлено одиннадцать побед – другие эскадрильи тоже сделали по паре вылетов.
«Вот так обычно и бывает, – подумал Северов, – трах-бах, и в первый же день боевых действий половины полка нет. Все, как дед и его друзья рассказывали. Ладно, спать, потом будем воевать дальше».
Следующие дни прошли в напряженном ожидании новостей, вылетах на разведку и прикрытие Станислава, поисках вражеских диверсантов и спорах с начальством. Многие, особенно молодые люди, верили в быструю победу (ну да, малой кровью и на чужой территории), некоторые даже рассуждали о скорой пролетарской революции в Германии. Северов осторожно, чтобы не вызывать подозрений, разубеждал наивных и продвигал мысли о новой тактике, приводил примеры из последних воздушных боев, после каждого вылета проводил разбор действий. Вернее, выглядело все так, что разбор проводил Ларионов, но на самом деле все проходило с подачи Олега.
Между тем даже те немногие сведения, что поступали из дивизии, совсем не радовали. Потери были велики, немцы успешно наступали, связь и управление войсками были потеряны.
Северов не помнил во всех подробностях хронику боевых действий, представлял лишь общую картину и некоторые даты, типа взятия Минска или оставления Одессы. Пока все вроде шло без отклонений.
Однако уже на третий день войны третья эскадрилья на патрулировании шла этажеркой! Северов убедил Игоря в преимуществах нового построения, они долго обсуждали свои действия, а затем тренировались пешим по-летному всей эскадрильей. Конечно, отсутствие опыта и связи очень сильно сказывалось, но эффективность работы возросла.
Первое звено из четырех машин находилось на высоте около трех тысяч, с превышением на тысячу висело второе звено, тоже из двух пар, примерно на пяти – пяти с половиной находилась пара Ларионов – Северов. В эскадрилье были собраны «И-16» тип 28 с моторами «М-63», двумя пушками и двумя пулеметами. Стараниями Михалыча, под руководством которого работали другие техники, а также вездесущих Винтика и Шпунтика моторы работали как часы. За июнь удалось радиофицировать половину машин, так что все ведущие имели радиостанции. Берг нашел толкового специалиста по радио и добился его перевода в полк.