Твиссел никогда не пытался опровергнуть эти слухи.
Многие были убеждены, что он и сам в них верит.
Поэтому, согнувшись под обрушившейся на него лавиной гневных упрёков, Харлан всё же каким-то уголком мозга успел удивиться, что Твиссел способен так бурно проявлять свои чувства. Он даже подумал, не пожалеет ли позднее Вычислитель, что механическое сердце предало его, оказавшись на поверку жалким органом из мышц и клапанов, которому не чужды никакие человеческие страсти.
Скрипучим старческим голосом Твиссел кричал:
– Всемогущее Время, с каких это пор ты возомнил себя членом Совета? По какому праву ты здесь командуешь?
Кто кому отдаёт распоряжения, ты – мне или я – тебе?
Давно ли ты распоряжаешься движением капсул? Уж не должны ли мы все являться к тебе за разрешением на поездку?
Время от времени Твиссел останавливался, требовал:
«Отвечай!» – и, не дожидаясь ответа, обрушивал на голову
Техника новую лавину язвительных вопросов.
– Если ты хоть ещё раз позволишь себе подобное своеволие, я пошлю тебя ремонтировать канализацию до конца дней твоих, – заключил он наконец.
Харлан, бледный от всё возрастающего смущения, пролепетал:
– Мне никто никогда не говорил, что Ученика Купера нельзя брать в капсулу.
Однако это объяснение не смягчило Твиссела.
– Что толку в негативных оправданиях, мой мальчик?
Тебе никогда не говорили, что его нельзя обрить наголо.
Спаивать его тебе тоже не запрещали. Всемогущее Время, что именно было тебе поручено?
– Мне поручили обучить его Первобытной истории.
– Так этим ты и занимайся. И больше ничем.
Твиссел бросил окурок на пол и яростно растёр его ногой, словно это было лицо его злейшего врага.
– Я бы хотел обратить ваше внимание, Вычислитель, –
рискнул вставить Харлан, – что многие Столетия текущей
Реальности в некоторых отношениях сильно напоминают интересующий нас период Первобытной истории. Я намеревался взять с собой Ученика Купера в эти эпохи, разумеется, в строгом соответствии с пространственно-хронологическими Инструкциями.
– Что?! Послушай, дурья голова, ты будешь хотя бы изредка спрашивать у меня разрешение? Поездки категорически исключаются. Никаких практических занятий.
Никаких лабораторных экспериментов. Оглянуться не успеешь, как ты начнёшь изменять Реальность просто, чтобы показать ему, как это делается.
Харлан облизнул сухим языком пересохшие губы, обиженно пробормотал извинения и в конце концов был отпущен с миром.
Однако прошла не одна неделя, прежде чем обида его улеглась.
Глава 4
ВЫЧИСЛИТЕЛЬ
Через два года после того, как Эндрю Харлан стал
Техником, ему снова довелось побывать в Секторе 482-го.