Харлан как-то узнал от Твиссела, что Финжи родился в энергетическом 600-м Столетии, и поведение главы Сектора стало ему более понятным. Частые приступы раздражительности могли быть естественным следствием постоянного чувства неуверенности, испытываемою грузным человеком, которому вместо несокрушимо прочных силовых полей приходится иметь дело с хрупкой и податливой материей. Кошачья, крадущаяся походка
Финжи хорошо запомнилась Харлану; как часто в прошлом, подняв голову от стола, он вдруг замечал невесть откуда взявшегося Вычислителя; его появления всегда были совершенно бесшумными. Сейчас Харлану казалось, что Финжи ходит на цыпочках, боясь, как бы под тяжестью его тела не проломился пол.
«Нет, ему не место в этом Секторе, – с добродушной снисходительностью подумал Харлан, – новое назначение
– вот единственное, что может его спасти!»
– Здравствуйте, Техник Харлан, – наконец произнёс
Финжи.
– Здравствуйте, Вычислитель.
– За эти два года, как вы…
– Два биогода, – поправил его Харлан.
Финжи удивлённо взглянул на него.
– Ну да, конечно, два биогода.
Время в обычном понимании этого слова не существовало внутри Вечности, но человеческие тела продолжали стареть, и это старение служило единственной и неумолимой мерою Времени. Физическое Время отсутствовало, но биологическое Время продолжало идти, и за один биогод внутри Вечности человек старел так же, как и за обычный год во Времени.
Однако, даже самые педантичные из Вечных редко вспоминали об этом различии. Слишком удобно было говорить «увижу вас завтра», или «вчера я вспоминал о вас», или «встретимся на той неделе», как будто в Вечности и в самом деле существовали «вчера», «завтра» или «будущая неделя». Для удовлетворения природных инстинктов человека были введены условные «сутки», состоящие из двадцати четырёх биочасов с формальным разделением на «день» или «ночь», «сегодня» и «завтра».
– За два биогода, прошедших после вашего отъезда, –
продолжал Финжи, – в 482-м появились признаки кризиса.
Возникла очень странная, чрезвычайно щекотливая и почти беспрецедентная ситуация. Никогда ещё мы так остро не нуждались в точных Наблюдениях.
– Вы собираетесь использовать меня как Наблюдателя?
– Да. Разумеется, это непростительное расточительство
– поручить талантливому Технику работу простого Наблюдателя, но ваши прежние Наблюдения до сих пор остаются непревзойдённым образцом чёткости и проницательности. Именно эти качества нам сейчас необходимы. А
теперь позвольте вам обрисовать некоторые детали…
Но Харлану в тот раз так и не удалось познакомиться с деталями. Отворилась дверь, и он уже больше ничего не слышал: всё его внимание целиком поглотила вошедшая в комнату девушка.