.
Но чем больше Вазари наслаждался своими исследованиями, тем сложнее ему было управиться со множеством взятых на себя дел. В конце июля он жаловался Боргини на жару и количество работы:
«Поздравляю тебя с жарой и знаю, что тебе не прохладней, потому что так сказали мне деревенские цикады. Но в любом случае оставайся в Поппиано [вилла Боргини в Кьянти], держись подальше от Флоренции и думай обо мне, пока ты там… Сказать по правде, с тех пор, как ты уехал, мне не легче. Я как-нибудь к тебе приеду на днях, если пойдет дождь»[336].
К середине августа сезонные грозы смыли жару. Но знойное лето по-прежнему собирало свою дань. В Ареццо умирала теща Вазари. «Я планировал поехать туда, — писал он Боргини 17 августа, — но там уже соборовали мать Малышки, так что я не поехал, чтобы не попасть на похороны». Мы не знаем, что думала о Джорджо семья Баччи. Он завел двоих внебрачных детей с Маддаленой, а когда та умерла, женился на Малышке. Но можно догадаться, что синьора Баччи смотрела на своего зятя неприязненно, учитывая его запутанные и не очень-то милосердные отношения с ее дочерями.
С другой стороны, при дворе Медичи к Вазари столь же хорошо относились при регенте Франческо (он стал регентом в 1564 году, когда его отец отступил в сторону и возложил на него бремя власти), как и при Козимо. Молодой герцог часто обращался к нему за завтраком. Как и полагается человеку его положения, Франческо устраивал публичные трапезы, восседая в кресле с высокой спинкой и балдахином. Дверь в его комнату оставалась открытой, так что нужный человек всегда мог зайти и обратиться к нему с прошением. В прошениях Вазари чаще всего речь шла о деньгах. Даже будучи главным художником Флоренции и фаворитом при дворе, он никогда не знал, когда ему заплатят и сколько он заработает сверх своего регулярного жалованья. Он редко оговаривал цену в контракте заранее. По крайней мере, со своими главными заказчиками — папами и герцогами — он так не поступал.
Контракты между мастером художником и его заказчиком могли быть очень подробными. Оговаривался не только сам предмет, размер работы, фиксированная цена, но и иконографические элементы, которые были важны для заказчика. К примеру, заказ для доминиканской церкви мог включать требование изобразить святого Доминика на заднем плане. А иезуиты могли захотеть, чтобы на картине была эмблема их ордена — буквы IHS. Также оговаривалось количество «голов» — лиц, потому что от этого зависела сложность работы и ее стоимость. Если иконографическая схема картины была витиеватой, то все или почти все invenzione для нее придумывал ученый или теолог. Для Вазари это обычно делал Паоло Джовио или Боргини. Устанавливались и сроки, хотя они, разумеется, были гибкими. В те времена работу могла затормозить война, или чума, или более могущественный покровитель, призвавший художника к себе.