Вазари, будучи аретинцем, обласканным во Флоренции, тонко чувствовал эту особенную итальянскую форму враждебности. Не было сомнений, что он закончит свою работу, — не важно, какие препятствия соперники ставили на его пути. Ему слишком много приходилось делать одному, но он никогда не показывал, как страдает. Он даже не мог попросить коренных флорентийцев помочь: тем самым он только дал бы им повод для злословия. Вместо этого он тайком пишет знакомому из другого города — Рафаэлло да Борго, художнику, который жил в умбринском городе Борго-Сан-Сеполькро, «над аркой Святого Феликса у дворцовой площади», недалеко от Ареццо. Будучи неглупым, Вазари использует своих союзников, чтобы справиться с флорентийскими заговорщиками. В письме к Рафаэлло он упоминает и о задании, которое получил, прежде чем император заявил о своих планах. Вазари украшал спальню герцога Алессандро в палаццо Медичи сценами из жизни Юлия Цезаря. Император собирался остановиться в герцогских покоях во время своего визита. Алессандро намеревался переместиться в гостевые комнаты в палаццо Турнабуони. Для Карла V, среди титулов которого значилось «цезарь», тема была самая подходящая. И Вазари не мог отложить этот проект. В конце концов вместо недописанных фресок на двух стенах он повесил картоны с полномасштабными эскизами. Само по себе это задание показывает, как высоко ценил его герцог Алессандро.
«Когда я заканчивал третью историческую фреску с Цезарем, которую герцог Алессандро поручил мне написать в палаццо, от Его Светлости пришел приказ из Неаполя, что император будет проезжать через Флоренцию. Так что он приказал Джованни Корси, Луиджи Гвиччардини, Палла Ручеллаи и Алессандро Корсини сделать декорации, инсталляции и триумфальную процессию во славу Его Величества и украсить этот чудесный город. Он также написал, что этим господам следует воспользоваться моими знаниями и опытом. Я не замедлил поделиться с ними своими набросками и идеями…»
Вазари продолжает просьбой к Рафаэлло:
«Теперь перехожу к возможностям для тебя и к своей просьбе. Я был бы очень благодарен тебе, если бы, получив то, что я послал с герцогскими всадниками, ты незамедлительно приехал бы, не тратя время на то, чтобы отыскать сапоги, меч, шпоры или шляпу: их ты можешь найти позже.
Всё это случилось, когда я работал в палаццо Веккьо над флагом, на котором все гербы и печати Его Величества и который должен взлетать над главной башней новой крепости, пятнадцать браччо в высоту и тридцать в длину, а вокруг меня работали еще шестьдесят лучших художников Флоренции. Мы уже почти закончили, как вдруг пришел приказ от организаторов празднества сделать фасад в полный рост на площади Сан-Феличе, с колонами, арками, дорожками и орнаментом, прекрасную вещь… Мастера, которых я нанял на проект, отказались. Их испугало количество работы и близкий срок. И поскольку я сделал эскиз, то Луиджи Гвиччардини и другие отдали эту работу мне. Так что мне срочно нужна помощь. Я бы не беспокоил тебя этим, если бы эти мастера, которые обиделись на меня за то, что мне доверили их работу, не строили бы мне козни, полагая, насколько мне известно, что аретинская лошадка будет важничать во флорентийской львиной шкуре. И теперь я прошу тебя о помощи как любящий друг и сосед в беде. Я верю, что ты поможешь мне, потому что хочу показать им, что пусть я юн, тщедушен и безбород, но я могу служить моему господину и без них. И когда потом они придут ко мне за работой, я скажу им: „Э! Это можно сделать и без вас“. Дорогой, прекрасный, милый мой Рафаэлло, не разочаруй своего Джорджо, потому что так ты жестоко поступишь с нашей дружбой, и убийца Борджиа убьет мою репутацию»