Знаю, что сказал бы Мантас. Он мне уже говорил:
– Давай читать медленнее.
Мы с Мантасом тогда подумали, что, если прочитаем все книги, сколько есть в сейфе, нам нечем будет заняться.
– Давай читать медленнее, – повторил он.
– Мы сможем перечитывать те, которые нам понравились, – предложила я.
– Сможем, – согласился он. – Что ты станешь перечитывать?
Когда Мантас замедлял темп, его голос звучал так красиво. Было похоже на сказку, которую Дане перед сном рассказывали папа или бабушка. Только у Мантаса голос был не как у папы и не как у бабушки. Однако он звучал так спокойно, что я закрывала глаза и расслаблялась. Однажды так расслабилась, что даже в сон провалилась.
– Система сна разладилась, – сказала я, проснувшись, а Мантас засмеялся.
Мы спим по четыре, а иногда – всего по три часа, сидя в креслах, приспособленных к форме нашего тела. Не как попало и не где попало, а уж тем более не лежа на спине в сейфе.
Мантас снова спит по восемь часов.
Рокасу я хочу сказать то же самое. Медленнее. Но мне приходит в голову другая мысль. Может, и глупая, должна признаться. Тем временем слова Мантаса, к моему удивлению, произносит кто-то еще из друзей Рокаса. Слышу, как кто-то говорит ему:
– Приятель, а что, если бы ты все делал медленнее и с одним клоном?
Не знаю того, кто это сказал, его нет среди моих друзей. Я даже не обратила внимания на то, как его зовут, не могу его найти. А лица он не показал, когда говорил, потому что можно говорить, отключив видео.
Выстраиваю по времени список голосовых сообщений. Никаких шансов. Одновременно хотя бы по одному слову произнесли несколько сотен. Жалко. Обилие людей – большой минус, думаю я.
У Рокаса на стене написано, что он чувствует себя слегка нерешительным. Все его подбадривают. Ведь в пятнадцать лет так себя чувствовать естественно. На тортиках написано много слов про Рокаса. Удалой. Стремительный. Открытый. Улыбчивый. Прогрессивный. Талантливый. Быстрый. Что здесь еще напишешь, думаю я. Рисую кроссовку. У Рокаса заблестели глаза, вижу его лицо во весь экран. Он мне подмигивает, да так, что я обалдеваю: глаза превращаются в щелочки, подбородок собирается складками, как у бульдога, а улыбка и правый уголок рта с редкими усиками до того настоящие, что хочется пальцем потрогать. Я и потрогала. Гладкая поверхность.
– Крутая обувка. – Он снова подмигивает.
Рисунок хвалят еще примерно шестьсот его друзей, пятьсот из них у нас общие.
– Грита, что ты хотела мне этим сказать? – Рокас выдувает пузырь из жвачки прямо у меня перед носом – видно, перенял у Алы ее привычку.