Когда спустя несколько минут вернулась на рабочее место, стало стыдно и неловко за тот концерт, который я устроила в туалете. Это надо же — воевать с собственным отражением! Видения какие-то… С нервишками плохо совсем стало, а тут еще предстоящая встреча с Кешиной мамой и перебранка с Шуриковной… Я наказала себе купить еще и успокоительного и принялась искать в интернете все возможные причины резкого похудения.
Результат получался неутешительный: туберкулез, заболевания щитовидной железы, рак и прочие диагнозы в том же духе — один другого страшнее. Самыми безобидными в этом списке оказались язва желудка и дисбактериоз. Кроме того, я начиталась всяких разных статей по этому поводу, и теперь от хорошего настроения не осталось и намека. Даже неожиданное повышение не радовало. Зато теперь знала, над чем работать: надо выяснить конкретную причину. Походы по врачам, потом по аптекам, потом снова по врачам… Мне вдруг захотелось плюнуть на всё, но от мысли о том же самом раке стало страшно. Я похудела чуть ли не за день больше, чем на двадцать килограммов — это слишком весомый аргумент, чтобы не обращать на него внимание.
Соня время от времени подкалывала насчет повышения, но я погрузилась в себя и лишь изредка отвечала ей вымученной улыбкой. И еще, в этот день она зачастила бегать в курилку. Похоже, главная сорока не могла оставить коллег без новостей.
Наконец, насыщенный событиями рабочий день завершился, и я под сыпавшимся с неба первым липким снегом побежала догонять тронувшийся с остановки автобус. Как ни странно, водитель маршрутки притормозил, и я успела втиснуться в битком набитый салон. Мужчины, оказавшиеся поблизости, приветливо улыбались и старались втянуть животы — чтобы освободить мне побольше пространства. Женщины помоложе окидывали оценивающим взглядом, кривили губы и отворачивались.
По дороге я заскочила в аптеку — накупила снотворного и успокоительных капель, а также зашла в магазин одежды, где на двери висела зазывная надпись «Sale». Поскольку от зарплаты остались по большей части одни воспоминания, приобрела одно платье и сапожки и удалилась, решив, что на первое время хватит. Около самого подъезда меня перехватил Аркаша. Глаза его сияли, хлопья снега облепили куртку.
На душе потеплело. Я чмокнула любимого в щеку и поспешила открыть дверь подъезда. Он извлек из-за пазухи белую розу и протянул ее мне.
— Мама на поправку идет. Сегодня у врача были, говорит: еще один курс лечения — и хоть замуж выходи!
— Здорово, — мы поднимались по лестнице. — А меня повысили сегодня, — тоскливо добавила я.