Я настолько погрузилась в размышления, что вздрогнула от неожиданности, когда Аркаша вернулся из прихожей и обнял меня за плечи.
— Испугалась? — засмеялся он, хотя голос всё еще был встревоженный — видимо, врач дал ему веский повод для волнений. — В среду вечером он свободен, я тебя провожу.
— А как же встреча с мамой?
— Отложим — мама поймет. Главное, чтобы ты была здорова, трусишка! — он поцеловал меня в шею и уселся за столом. — Кормить-то будешь? Или ждешь, когда подгорит?
— Вот нахал! — я тоже рассмеялась. — У меня всё под контролем!
Я выключила плиту и принялась деревянной лопаткой раскладывать по тарелкам ужин.
— И ужин, и страхи, — добавила, терзая яичницу вилкой.
— Видел я, — Кеша тоже уплетал за обе щеки. — Как ты от любимого мужчины шарахаешься.
— Ничего, сейчас таблеточек наверну — и буду спать, как младенец!
— Каких таблеточек? — снова посерьезнел Аркаша.
— Успокоительных. Хотя нет, сейчас, наверное, уже снотворное пора пить.
— Ты из-за кошмаров что ли?
— Не только… Конечно, из-за них тоже… — как ему всё объяснить, не рассказывая при этом подробности сновидений? — Хочется во сне отдохнуть, а я последнее время вся разбитая просыпаюсь — такая белиберда снится, что хоть вовсе не ложись!
— Не надо таблетки, я знаю другой способ, — Кеша заговорщицки подмигнул, — чтобы снять стресс и напряжение. Заодно и спится потом…
Он не стал договаривать и доедать — тоже. Схватил меня в охапку и потащил в комнату. В его объятиях я и впрямь забыла обо всём на свете. Тело послушно отзывалось на ласки, я жадно ловила его губы, наслаждаясь каждым его прикосновением.
— Хороша? — шептала, задыхаясь от страсти.
— Да… — отвечал Кеша, целуя меня в шею.
Я повернула голову в сторону зеркала и стала смотреть, как выглядит моё обновленное тело со стороны. В кайме виноградных листьев отразилась юная изящная женщина, выгибавшаяся в судорогах удовольствия под толстым лысым мужиком. Иглы неприязни проткнули сердце. Кеша так нелепо смотрелся на мне. Отражение гипнотизировало презрительным взглядом. Он тебя не достоин — без слов шептали мои губы.
— Извращенка ты моя! — усмехнулся Кеша, поймав мой взгляд на отражении.
Я покраснела и отвернулась, снова погружаясь в его ласки. Хотелось поскорее избавиться от намеков собственного отражения о том, что с Кешей я теперь выглядела негармонично. Вернее он со мной. Я прикусила губу, болью прогоняя мерзкие скользкие мысли. Посмотрела в нежно-голубые глаза любимого. Таких нет ни у кого — насыщенные, со смешливыми искорками в уголках. Сердце снова наполнилось нежностью. Я расслабилась и всё опять стало неважно в его объятьях.