— Ну, не томи. Что за шапито такое?! Перестань комедию ломать, — возмутился Егор Макарович. — Кому принадлежит этот пистолет?
— Вашему сыну…
Эта новость вдавила Егора Макаровича глубоко в кресло. Первые секунды он находился в абсолютном ступоре, затем попытался осознать услышанное, а дальше просто не знал, что предпринять.
— Это точно? — произнес начальник.
Его как будто одним махом облили холодной водой и выставили на тридцатиградусный мороз. Внутри образовалась пустота, и теперь нужно было что-то делать с собой, со своим телом, со своими мыслями, со своей жизнью.
Миронов продолжил:
— Из этого оружия были убиты четыре человека. Но я прошу вас не делать поспешных выводов, поскольку считаю, что ваш сын не имеет к этому делу никакого отношения. Это злая шутка убийцы. Сегодня утром он подкинул мне под дверь письмо, в котором рекомендует проверить пистолет. Мы проверили и получили эти данные. Не мог ваш сын сам себя выдать или оболгать — это противоречит простой человеческой логике. Здесь что-то другое, новый виток этой извращенной игры убийцы.
Пока Миронов произносил всю эту тираду начищенной до блеска крышке деревянного стола, Егор Макарович собрал в себе силы, чтобы встать со стула, и двинулся к окну. Постояв немного у подоконника и дослушав МВД до конца, он спросил:
— Ты видел его сегодня или вчера?
— Нет, — обреченно ответил Миронов.
Глаза майора покраснели, но, стиснув зубы, он постарался совладать с эмоциями. Глубоко вдохнув, начальник сказал:
— Значит, пора объявлять его в розыск!
— За этим я и пришел, — произнес Миронов, — нам нужна его фотография.
В редакции местного новостного телеканала царила нервическая суматоха. На телефоны нескольких редакторов различных рубрик пришло одинаковое сообщение с неизвестного номера, содержащее короткое видео и несколько слов: «Покажите это городу. 5:0». От увиденного некоторые теряли сознание, многие загорелись желанием показать это в первых же новостях, третьи приняли все крайне скептично, решив, что видео — не более чем розыгрыш подражателей, успех которого заключен в грамотном монтаже. Руководством было решено объявить экстренный выпуск городских новостей и первым делом пустить это в эфир. Журналистика — непростое дело. Кто первым покажет миру сенсацию, тот и король. Правда, и ошибки не прощаются. Но интуиция подсказывала: на видео все реально. Эта реальность пугала до мурашек. И именно такое шоу нужно зрителям. На канале пустили бегущую строку о скором экстренном выпуске, оперативно доставили в студию ведущую, которая была ближе всего территориально, надели на нее костюм, наложили тон на лицо, привели в порядок и ввели в курс дела. Пока гримеры колдовали над ведущей, специалисты готовили к выпуску репортаж, операторы вставали за камеру, монтировщики выставляли декорации студии. До запуска считаные секунды, ведущая просматривает страницу текста, осмысляет, в спешке занимает свое кресло за столом перед телекамерой, режиссер усаживается в рубке у трех мониторов, транслирующих картинку с каждой из камер. Три, два, один… Эфир.