Хотя я честно пробовала. Как могла и как позволяло смятенное душевное состояние.
Когда татуированные лысики подмигнули мне накрашенными глазками и показали, где здесь выход, я так обрадовалась.
Даже отпрыгнула в противоположную сторону и с криком:
— Врешь! Живой не возьмешь! — вцепилась в прутья решетки толщиной примерно в два пальца, попутно еще и отбрыкиваясь.
Гендерные отщепенцы обменялись знающими взглядами и сложили руки на груди, давая мне возможность излить свои претензии к сервису.
Просто они еще не знали, с кем связались.
Когда мне не понравился кофе в одной из забегаловок, и я усилием воли и магией печатного слова заставила его переделать, меня потом вспоминали года четыре. А я еще и в половину такой нервной не была, как сейчас.
Орать я больше не стала, чтобы не выдавать сразу свои военные тайны, зато попыталась забраться по прутьям наверх. И, представляете, мне это почти удалось!
На мое шоу глазела, открыв рот, вся ихняя дивизия.
Потом братва, видимо, сообразила, что когда я все-таки залезу наверх — оттуда доставать меня будет гораздо проблематичнее. Поэтому троица барахольщиков в балахонах запулила ко мне в клетку троих стражников.
— Каждому гею! — проскандировала я, упорно не сдаваясь. — Дадим по шее! Мужики, если вы пока не поняли, то вас пощупали!
Стража по-русски не понимала, к сожалению, и поэтому попытка донести, что их поимели, благополучно прошла мимо их тупого сознания.
Конечно, когда три здоровых, дюжих мужика схватили меня на ноги и дернули вниз, сопротивляться я не могла и свалилась им на головы. Кого-то нечаянно ушибла. После чего ушибленный запылал праведным гневом и захотел отомстить. Причем, со страшной силой.
На мое женское счастье, эта страшная месть пока доставалась собратьям с той же страшной силой. Потому я приседала и уворачивалась, заодно отвешивая тумаки по легко доступным снизу местам.
Татуированные извращенцы, видимо, посчитали, что перевес не в их сторону и послали ко мне еще парочку. И, конечно, превосходящими силами противника моя крепость была взята. Но не пала!
Поцарапанно-покусанные стражники со злорадными ухмылками нацепили на меня все, что осталось в их немалом инвентаре. А в запасе у них оказалось всего дофигища. Похоже, всю заначку задействовали.
В результате, я оказалась упакована по самые уши и звенела, как настоящее злобное привидение.
Тут в себя пришел непризнанный эльф и тоже позвенел цепями в знак солидарности.
— Камрад! — обрадовалась я, осматривая свое снаряжение. Гавкнула местным броненосцам: — Мужики, вы меня куда, такую красивую? На поле боя против рыцарского гарнизона? Тогда ставьте на меня. Вашу обмотку никто не пройдет!