— Бежал сюда мужик, шарики терлися, — констатировала я диагноз. — Мы не ждали вас, а вы припер… посетили нас с визитом!
Джулио с красноречивой мужской фамилией слегка прифигел от моей вынужденной активности и потрясенно выдал на-гора:
— Почему ты сидишь? Говоришь?
Я уставилась на него, как на лилового пришельца с Венеры:
— А не должна? — Потом смилостивилась, внимательно разглядывая специфические подарки и заявила: — А еще я ходить умею. И языком владею…
— Сейчас покажешь, — похабно осклабился последователь Мазоха.
— Кто о чем, — фыркнула я, вставая и спешно накидывая на себя халат. — Я про то, что пять языков знаю. Заметьте, матерный без словаря.
Мужик остолбенел, разглядывая меня, как будто я за эту минуту эволюционировала от обезьяны до высшего разума, минуя стадию «человек разумный».
— Ты не должна стоять! — взвизгнул он, откладывая в сторону данайские дары.
— Хорошо, — не стала я кочевряжиться, заодно решив потянуть время. — Я сяду, — и присела в кресло.
— И сидеть! — все так же визгливо сообщил он мне.
— Да на тебя не угодишь, — расстроилась я. — Что за вьпфутасы над бедной женщиной? Не так стоишь, не так свистишь! Чего же ты хочешь, мусье?
— Ты не должна все это делать! — уверенно заявил этот жулик, переминаясь с ноги на ногу.
— А почему не должна? — Упорство — наше второе я. Даже первое. — Огласите весь список претензий, пожалуйста!
— Потому что после снадобья, которым тебя напичкали твои мужья… — уставился он на меня, облизывая губы.
Не поняла намека? Чего это он при мысли о них слюной исходит? Ну-у-у… тут два варианта: либо он каннибал, либо тесно общается с ге… с магами.
— То, что ты, селекционер доморощенный, к этому руку свою приложил — я в курсе, — нахмурилась я. — А вот зачем… мне интересно.
— Да, — гордо раздул зоб Джулио. — Это при моей помощи и подсказке они воспользовались вирутой!
— Маладца! — похвалила я его. Тяжело засопела: — А если б я чего-нибудь откинула?
— От вируты не умирают, — отмахнулся он. — Только становятся восприимчивыми и очень послушными. А при двойной дозировке… ведь они тебе не двадцать игл вкатали, все сорок, верно?.. — Этот урод благоухал от счастья, как бузина под забором.
— Допустим, — поощрила его я. — Считать было некогда. Были более насущные дела.
— Значит, все же сорок две, — хихикнул этот мелкий пакостник с замашками опасного террориста. — А при несвоевременном принятии противоядия тело деревенеет и перестает реагировать вообще.
— То есть ты рассчитывал сделать из меня манекен? — разозлилась я окончательно. — Зачем?
— Молчать!.. — рявкнул гость. Чтоб ему кость от рыбы до простаты дошла! — Когда мужчина разговаривает.