– Там нет таких залежей мороженого метана, форсажные камеры наших истребителей остались бы без запасов рабочего тела, мистер Мор.
– Там хватает обычной воды, сэр. Истребителям было бы не на что жаловаться.
– Ну, насколько я могу убедиться, лично вы предпочитаете грог. А запасов рома на борту достаточно для нескольких лет дежурства. Бросайте хандрить, старина, ещё месяц таких тренировок, и наша авиагруппа гарантированно возьмёт приз!
Мор позволяет себе на короткое время недовольную гримасу:
– Последняя тренировка оказалась слишком приближена к реальным боевым действиям.
– Вы тоже это заметили? – адмирал театрально удивился. – Я решил было, что узкоглазые наняли кого-то из оставшихся не у дел тевтонов, даже помянул сгинувшего чёрт знает где Валентинера. Этот тихушник очень грамотно проник в систему и чертовски хорошо уклонялся от атак. В знакомой манере. Но обломки однозначно принадлежат кораблю российской имперской постройки. Эти зелёные идиоты, дорвавшиеся до власти, сейчас за бесценок распродают доставшиеся им остатки флота. Вполне возможно, что и с экипажами. Видимо, и китайцам кое-что перепало.
«Чёртов актёришка, – подумал Мор. – Похоже, сплетни о твоей мамаше не слишком далеки от действительности. Видимо, леди любила театр больше, чем супруга. И театр отвечал ей взаимностью».
Он сделал глоток из стакана, покатал грог на языке, наслаждаясь вкусом, и отправил его в пищевод.
– Интересно, что ещё придумают наши косоглазые клиенты?
Ответом ему стал мощный удар и скрежет сминаемых взрывом конструкций корабля.
Первая пара тяжёлых торпед, выпущенных практически в упор, разнесла двигательный отсек, вынесенный британскими конструкторами за пределы основных корпусов корабля. Удар был столь силён, что ионные двигатели системы ориентации не смогли его компенсировать, и поражённый корабль начал вращаться в трёх плоскостях сразу. Вторая пара торпед ударила в кормовой сегмент корпуса. Перед подрывом боеголовок торпеды вошли до третьей палубы и, видимо, добрались до погребов боезапаса. Мощный взрыв буквально вывернул корабль наизнанку, как медведь консервную банку. Искорёженная масса «Фьюриеса», беспомощно кувыркаясь, начала терять высоту.
– Досматривать не будем. Некогда. Надо «Самоделкина» забирать.
Командир «Тюленя» привычным жестом потёр правое бедро и нагло, не уходя в подпространство, повёл корабль к Пинь-Аню.
– Однако, командир, ты теперь эпический герой, великий воин, боотыр, круче Нюргуна и, типа, посланец богов!
Сей спич – тот самый вариант, когда слова, составляющие фразу, полностью противоречат её содержанию. В ворчании Бэргэна восхищения ни на грош.