В половине одиннадцатого они подъезжали ко Львову. Город вырастал перед ними мириадой ярко светящихся точек. Выеди Максим из Винницы часом раньше, вероятно, сейчас он просто обогнул бы город по кольцевой и заночевал бы чуть дальше, в Мостиске. Оттуда до границы рукой подать. Но он чувствовал, как предательски слипаются веки и понимал, что не в состоянии дальше без передышки вести машину.
Где-то здесь должен быть кемпинг для автотуристов. Он внимательно всматривался в каждый указатель.
Поворот. Дорога вела к лесу. А вот, наконец, и он. Один за другим несколько элегантных коттеджей на лужайке перед лесом, изящно прикрытых парой стройных сосен со стороны шоссе. Обок — освещенная прожекторами стоянка, Максим свернул туда.
У ворот, приподнятая на сваях, торчала крохотная кабинка сторожа. Сквозь стекло было видно фигуру человека в униформе, сидевшего неподвижно, подперев голову рукой. Шум мотора заставил его оживиться. Надвинув на лоб фуражку, он спустился по металлической лестнице, гулко зазвеневшей под его подошвами, и без вопросов опустил цепь, перекрывавшую въезд. Затем пальцем начертал место, куда следовало поставить машину.
— Только поосторожнее мне тут с воротами! — на всякий случай предупредил он, опасливо соизмерив их ширину с габаритами «КамАЗа». Оказывается, он умел разговаривать.
Максим загнал машину под самое ограждение. Мотор сделал еще несколько усталых оборотов и окончательно затих.
— Я выхожу, — сообщил он Виктору. — А ты оставайся, если хочешь, — этим он дал понять, что его не касаются намерения попутчика, что каждый — сам по себе, и поэтому нет нужды следовать друг за другом.
Пока тот не передумал, он быстро соскочил с подножки и побрел в сторону ближайшего коттеджа, куда его кивком головы направил сторож, снова натягивавший цепь.
Вход в коттедж был обозначен неоновой лампой, светившейся над дверью. Переступив порог, он увидел тесноватый, но зато очень уютный холл, в котором его встретила администратор, на вид приятная женщина в форменном жакете.
— Я вас слушаю, — у нее, к тому же, оказался мягкий, певучий голос, сразу понравившийся Максиму.
— Мне нужно где-то переночевать, — сказал он, сожалея, что нельзя сию же минуту, без всяких там формальностей, упасть куда-нибудь. После непрерывных девяти часов напряженной езды он просто валился с ног.