Через несколько ослепительных мгновений девушка обмякла, а царевич замедлился, однако все еще продолжая толчки. Мягко целуя ее шею, ключицы, чувствительную область возле уха. Наблюдая, как неторопливо Иллиана распахивает глаза.
Внутри него все еще не остывал голод. Пламя, что так долго сжигало его, словно притухло, но не до конца. Уверенно тлея на не сожженных углях, оно грозило вот-вот разгореться с новой силой и уж тогда точно спалить все дотла.
Царевич мираев не хотел покидать ее тела. Ни на секунду, ни на краткий миг.
— Тор… — прошептала Иллиана, положив руки ему на спину и мягко проведя вниз. Зажмурившись, коснулась упругих ягодиц и вдавила в себя, заставив мужчину тихо зарычать и впиться в ее губы с хриплым стоном:
— Что ты делаешь со мной?.. Моя Иллиана…
И резко вошёл в нее на всю глубину. И вновь, и вновь, пока дыхание девушки не стало прерывистым, а губы не приоткрылись, роняя короткие, пока ещё тихие звуки удовольствия.
— Хочу вновь услышать, как ты стонешь… — промурлыкал с хищной улыбкой царевич, распахнув огромные, налитые темным голодом глаза, — не могу больше ждать…
И неожиданно склонился к ее шее и снова вонзил в нее тонкие клыки.
В тот же миг девушка закричала, выгнувшись дугой, стиснув бедра, обхватив его что есть силы и подаваясь навстречу жадным, голодным толчкам.
Их удовольствие длилось долго. Почти до самого утра, пока не осталось сил ни на что. Только лежать в объятиях друг друга, то проваливаясь в сон, то возвращаясь, чтобы встретить рассвет вместе.
Иллиана положила голову ему на грудь, закинув на него ногу, и рисовала пальцем завитки на животе. А он обнимал ее, ласково поглаживая бедро.
В какой-то момент девушка даже подумала, что было бы неплохо повторить то, чем они здесь все это время занимались, но сил двигаться уже не было.
За окном окончательно встало солнце, и пора было подниматься. События прошлого дня вновь становились беспощадно реальными, словно с уходом темноты исчезало и беззаботное волшебство их ночи.
— Почему Райела так ненавидит меня? — спросила тогда Иллиана, вспоминая очередную вчерашнюю вспышку злости мирайи.
Торриен вздохнул.
— Она не тебя ненавидит, — проговорил он, слегка сдвинув брови. — А людей как вид. И я очень надеюсь, что ты не расстраиваешься по этому поводу. Тут я ничего не могу поделать.
— Она ненавидит всех людей? — широко распахнула глаза Иллиана. — Но… почему?
Торриен пожал плечами, разглядывая лепнину на высоком потолке.
— Я думал, ты уже привыкла к тому, что большинство мираев относятся к людям с пренебрежением и некоторым превосходством. Так уж повелось, что нас с детства учат этой надменности, прививают чувство собственного величия, будто мы гораздо более развитый и успешный вид, чем люди, от которых мы произошли. Вроде как вы остались на той же стадии, что и тысячелетия назад, а мы… эволюционировали. Мираи сильнее, быстрее, ядовитее. Практически каждый мирай с рождения обладает какой-то магией, пусть даже самой незначительной.