Дарьеш больше не смотрел в их сторону. Его взяла под руки пара мираев и повела в замок, предварительно связав руки за спиной.
— Ну, вот и все, — тихо сказал казис, когда Торриен забрал у Сапфирового командира саблю и принял его клятву, тут же вернув оружие. Все воины Дарьеша сняли свои синие шапочки и бросили на землю. Нервное напряжение спало, и можно было вздохнуть спокойно.
— Не думай, что задобрил меня, — фыркнул Торриен, не глядя на жреца. — Я обещал, что убью тебя за то, что ты сделал, и не собираюсь менять решение.
— За то, что я чуть не сделал, — спокойно прибавил казис, и уголки его губ продолжали смотреть вверх.
Иллиана просто не могла понять, откуда у этого мирая столько бесстрашия. Она поглаживала притихшую змейку, больше всего на свете мечтая обнять своего царевича и наконец-то обработать его раны. По его груди все еще текла кровь, а обожженный хвост выглядел ужасно.
— Тор, тебе надо к медику, — проговорила она, боясь приблизиться к Торриену, настолько собранным и напряженным он выглядел. Брови сдвинулись, а золотые глаза стали почти совсем коричневыми.
Однако стоило ее словам прозвучать, как его лицо мгновенно начало расслабляться. Он даже двинулся к ней с явным намерением обнять, но в этот момент чуть в стороне вдали раздался какой-то шум. В саду между деревьями показались мираи. И они ужасно торопились.
— Похоже, — проговорила Изумрудка, повернув к ним свою маленькую головку, — отдохнуть у вас-с-с не получитс-с-ся. Дурные новос-с-сти…
— Что? Почему ты так решила? — удивилась девушка.
И в этот миг запыхавшийся мирай в одежде городского стражника припал на землю перед Торриеном и казисом, распластав руки по земле.
— Прошу простить, казис, шерисмирай. На город напали. Люди подняли восстание.
Прошло три дня. Три долгих дня, в течение которых Торриен отдавал приказы, принимал присяги, пытался подавить бунт Нижнего города и восстановить спокойствие Верхнего. Как оказалось, многие благородные мираи оказались не слишком довольны, узнав, что наследником престола стал первый сын Аджансара. Наполовину наг, наполовину человек. В свете недавнего людского восстания родословная Торриена неожиданно приобрела чересчур важное значение, при том что прежде до нее, в общем-то, никому не было дела.
— Среди мираев полно полукровок, — спокойно говорил казис во время одного из экстренных советов, что пришлось устроить Золотому змею. — Они успокоятся. Нужно лишь уладить конфликт с людьми.
Торриен бросил на жреца мрачный взгляд. С тех пор, как все это произошло, положение Саримарха упрочилось. Казнить или посадить его в тюрьму означало сейчас вызвать ещё большее недовольство подданных. Все же первый жрец был одной из центральных фигур в государстве. Народ любил его и прислушивался к нему. К большому сожалению нового наследника.