Я встала, намереваясь просто выйти на улицу и немного подышать. Уже столько всего было сказано, что я боялась того, что могло произойти дальше.
– Если тебе есть что мне сказать, скажи это. Не уходи.
– Хорошо. Ты ведешь себя, как мудак, – слова жгли мое горло.
– Я знаю это, – и если бы я его не знала, мне бы показалась, что я услышала улыбку в его голосе. Развернувшись чтобы подтвердить свои подозрения, я увидела его глупую улыбку, которая удержалась на его лице лишь в темноте комнаты. – Мне позволено быть мудаком, когда кто-то угрожает забрать у меня мою семью.
– Почему ты так реагируешь на то, что Ридли поцеловал меня... а не на то, из-за чего это всё на самом деле?
– Проклятье! – сказал Джейс кричащим шепотом сквозь стиснутые зубы, его тон стал резче и громче, чем раньше.
Прижав палец к губам, указываю на дверь. Джейс понижает голос.
– Я борюсь и так ты, черт возьми, отплачиваешь мне? Это дерьмо, которое ты, черт тебя дери, преподносишь мне?
Посмотрите на нас. Это были не мы. Два разбитых сердца, две души так крепко связанные, мы остались с этим. Два человека с таким количеством гордости и сожаления, мы не могли найти то, что нам необходимо и не могли простить.
Мне потребовалась минутка вникнуть в это, но когда я вникла, я была зла.
– Джейс…
Кулаки Джейса были видны по бокам, сжатые, костяшки побелели, требующие правду.
– Нет. К черту все!
Я запоздала с ответом. Испуганная тем, как он смотрел на меня. Я никогда его таким не видела. Таким злым, в такой сильной ярости.
– Не поднимай голос, – предупредила я его. Он мгновенно встал и повел меня на кухню, в другой стороне квартиры, где дети не смогут услышать нас. Я не собиралась позволять им услышать все, через что мне прошлось пройти будучи ребенком, приносящие боль слова и грубый шепот.
Джейс стоял здесь на кухне, уставившись в стену, его ладони были прижаты к выкрашенной в красный цвет поверхности. Спустя минуту, парень покачал головой слева на право перед тем, как уронить ее вперед. Свесив голову между плечами, он вздохнул.
– За кого ты меня принимаешь Обри, за дурака?
– Нет, – я не могла понять, о чем он говорит, но предположила, что вернулся к теме Ридли. Он был повсюду.
– Я видел тебя, – Джейс даже не мог смотреть на меня, но выражение его лица, которое было обращено к стене, показывало его расстройство, его разбитость, обнаженность и уязвимость слов, которые могли его сломать.
– Ты видел, как я ударила его?
Его голова метнулась вверх.
– Что?
– После того, как ты ушел и сломал стекло, – Джейс мог почувствовать суровость в моем голосе. – Я ударила его.