От смеха Лорен выронила чашку Гэвина. Без каких-либо побуждений со стороны она щелкнула себя по носу.
– Это же была любимая чашка Гэвина.
– Ты думаешь, что пить из чашки-непроливайки в общественных местах менее очевидно, чем просто пить? – снова ударила я ее по больному месту. На этот раз она откинулась назад.
– Совершенно очевидно, что ты пьешь из чашки ребенка, когда у тебя нет ребенка.
– Мэм?
«Дьявол».
Мы трое сразу перестали смеяться.
Офицер все-таки настиг нас, направляя на нас фонарик двумя этажами ниже.
– Вы, девочки, должны спуститься оттуда.
– Время истекло, сучка, – Лорен оставалась на перилах, раскачиваясь, ее лицо нахмурилось. – Итак, каковы правила употребления алкоголя в общественных местах?
– Сейчас мы это выясним, – в тот момент мне было совершенно все равно, арестована я или нет.
Моя голова так сильно разболелась, что мне хотелось только одного: прийти домой и лечь спать.
Я не только не облегчила свою жизнь, но и чувствовала себя не очень уверенно, думая, что Джейс обратится теперь к Брук. И что она позволит ему. В обоих случаях было больно.
Я поняла, почему они ищут утешение друг у друга: боль была реальна для них обоих. Но почему он не мог поговорить со мной?
Глава 19
Тревога
Диспетчер – команде, где мужчина под надзором? И где местонахождение пожарного, чей пропуск был активирован?
Команда – диспетчеру, мы это выясняем сейчас.
Воскресенье, 16 декабря 2012 года
Джейс
Когда тревога срабатывает в пожарной части, я подготовлен и готов отдать свою жизнь, чтобы спасти безымянное лицо. Почему я борюсь со своей собственной и, кажется, не могу отдать жизнь той, от которой я зависим, чтобы дышать, дать ей то, что нужно?
Это был вечер воскресенья, и я должен был быть там с ней, говоря все Обри, вместо того, чтобы говорить Брук.
– Ее мама – настоящая работа, и это часть её самой.
– Так вот почему вы никогда не говорите?
– Не совсем поэтому, – сказал я, остановившись на этом. Я не был готов говорить об этом, но опять же, это была жена моего лучшего друга. Она знала обо мне все.
– Ты можешь поговорить со мной, – сказала она, чувствуя мое колебание.
– Дело в том… Я хочу жениться на Обри. Хочу.
Примерно в то время, когда я почувствовал, что это было какое-то вмешательство для меня, или сеанс терапии, который они заставили меня пройти на работе на днях, Брук спросила:
– Ты любишь Обри, Джейс?
– Всем сердцем.
Она знала мой ответ, мой прямой, уверенный ответ, что это правда.
– Почему ты со мной… когда ей ты тоже нужен?
Вопрос был тем, что обдумывал и я. Вообще-то, много раз. Почему я здесь?