Пижон хренов! Дурак! Идиот! Себе, себе самому, говорю!
Подумаешь, проверить ему себя захотелось… Не время и не место сейчас здесь себя проверять.
Решил выйти на работу, хотя в этой зоне, да с учётом твоего возраста, это совсем не обязательно, так иди — работай. Хочешь формовщиком — формуй, натягивай на специальных «рогах» один мешок на другой. Хочешь швеём — шей, сшивай на дребезжащей машинке донышки в тех же самых мешках.
Спокойно, ритмично, без напряга, без надрыва, с перекурами и разговорами. Главное — на смену выйти, а выполнил ты норму, не выполнил — дело десятое. Всё равно, сырьё поступает плохо, оборудование каждую неделю ломается. Норму эту просто невозможно выполнить. День прошёл, и… ладно. Ни гонки — ни спешки.
Зачем подался в грузчики? В пятьдесят лет с мешком на спине по ступенькам, по пролётам?
А в мешке — семьдесят пять килограммов. А ступеньки — косые, стёсанные, вечно скользкие, будто кто-то накануне салом натёр. А пролёты — узкие, два человека с трудом разойдутся. Упадёшь на этих ступеньках, в этих пролётах — одному без посторонней помощи мешок обратно на горб (именно на горб, на тот участок спины, что между шеей и лопатками) уже не поднять. Впрочем, не это главное. Главное — совсем другое.
Главное, что за тобой следом вся бригада идёт, целая вереница таких же грузчиков, с такими же мешками на горбу. Уронишь свой мешок — вся цепочка остановится, и людям в этой цепочке только стоять, ни вперёд — ни назад, ни вправо — ни влево. Ибо впереди — ты со своим упавшим мешком корячишься, сзади другие грузчики с теми же мешками, справа — стена, такая же скользкая, как ступени, слева — перила лестничные, кривые да гнутые, как ограды на старом кладбище. Случись, упадёшь ты — это авария для всех, вся цепочка встанет, весь рабочий день поломается. Ну и услышать всё, что полагается, в такой момент от соседей, которые сзади переминаются, представить несложно.
В самый первый день, в самую первую смену, как вышел на работу, понял: надо концентрироваться только на одном, на самом главном — чтобы не упасть, не поскользнуться, чтобы не занесло в этих чёртовых пролётах. А как сконцентрироваться? Просто только об этом думать — не получается, просто не думается, а то и всякая чушь начинает в голову лезть. Попробовал тогда губу закусывать. Для концентрации воли и ясности мысли. И здесь своя методика, свои подходы. Оказывается, закусывать губу надо не передними зубами — резцами, они плоские, считай, тупые, а клыком, левым или правым — всё равно, главное, чтобы чувствительней, чтобы больнее. На первых ступенях её просто прихватывал, потом с каждым пролётом больше прижимал, давил сильнее и сильнее. Перед дверью в цех на верхнем этаже, куда эти мешки донести требовалось, рот полон крови был, и от этой крови тошнило, того гляди рвать начнёт. Получалось, что не выход это — губы кусать.