Прошло пять, семь, десять, пятнадцать минут. Ничего не изменилось. Дом номер шесть «а», настоящий дом номер шесть «а», жил своей обычной жизнью, не зная, что где-то рядом, в какой-то иной реальности, у него был подъезд номер два, где в самой последней квартире за номером двадцать четыре, за обычной дверью в санузел Смерть вершила свои дела.
Денис сжал плечо Ланы чуть крепче.
– Знаешь, это мой самый крутой поджог, и первый, за который ничего не будет. Хотя я очень надеюсь, что другие мне тоже как-нибудь простятся.
Она рассмеялась.
– А я надеюсь, что этот раз будет еще и самым последним.
– Уж будь уверена. Хотя ты, кажется, хотела поучаствовать в моей операции…
Лана почувствовала улыбку в голосе Дениса.
– Я как-нибудь переживу эту потерю.
Он кивнул.
– Переживешь.
Лана обняла его и крепко поцеловала в губы, вдыхая запах гари, который сейчас ей казался приятней любых ароматов. Денис прижал ее к себе, наслаждаясь вкусом и мягкостью ее губ. А в голове тем временем голос повторил:
– Ты найдешь, чем заполнить пустоту.
Теперь Денис знал, что именно так и будет.
37
Денис открыл глаза и сел в постели. В комнате было темно, но очертания мебели можно было различить без усилий. За окном слышался вой ветра и виднелись кружащиеся в бешеном ритме снежинки, словно февраль, поначалу больше похожий на позднюю осень, вдруг решил вернуть себе звание зимнего месяца и под конец засыпал Москву снегом. Время от времени по потолку проплывал свет от фар проезжающих автомобилей. Казалось, что Москва не знала, что такое сон.
Денис взял с тумбочки телефон и, сморщившись от яркого света монитора, посмотрел время. 04.02. До звонка будильника еще чуть меньше трех часов. Уйма времени, чтобы выспаться.
С момента последнего посещения им квартиры двадцать четыре прошло пять месяцев. Поначалу он ощущал себя довольно странно. То, что с ним произошло, казалось ему каким-то водоразделом. Была жизнь до появления Анку – пустое бессмысленное брожение из одного дня в следующий, и была жизнь после Анку – жизнь, которую нужно было наполнять смыслом. Этим смыслом стала для него Лана – единственный человек, с кем он мог поделиться не только пережитым, но и всем, чем угодно. Ее поразительная способность толкать человека на откровения каждый раз поражала его, но ни капельки не беспокоила. Ему нужно было открываться. За годы молчаливого самоуничижения многое накопилось.
В начале сентября, через три дня после того, как он спалил квартиру Каина, пришло время похорон. Два анонимных звонка в полицию, и тела двух одиноких стариков были найдены. То, что эти двое дружили более полувека, так никто и не выяснил.