Вот уж прошли ряды почетного караула. Михаил Иванович остановился и что-то говорит курсантам.
Когда подошли к большой открытой машине, приготовленной для дорогого гостя, Ефим снова оказался рядом с Калининым.
– Поедем, товарищ Олесин, с нами смотреть строительство узкоколейки, – предложил Калинин. – Как твое имя-отчество?
– Ефим Петров!
– Садись, Ефим Петрович! Поехали!
Ефим очутился в автомобиле на мягком кожаном сиденье.
Оглянувшись на толпу людей, окруживших машину, Ефим на мгновенье увидел Панькино восторженное лицо и помахал рукой.
На северной окраине Тамбова, у тупика новой узкоколейки автомобиль остановился. Калинин оглянулся на Ефима.
– Ну как, жив? Не страшно?
– Да вить как сказать... На миру и смерть красна! А тут честь мне такая!
Чичканов поддержал Ефима за локоть, когда тот стал вылезать из автомобиля. Их уже ожидал паровозик с одним-единственным открытым вагончиком.
Машинист ехал осторожно. И путь новый, и пассажир необычный. А дома – жена, дети.
Чичканов рассказывал Калинину о местах, мимо которых они проезжали. Ефим слушал так, словно был тоже приезжим из дальних краев, – он ни разу не был здесь. Проехали архиерейский лес, мост над сверкающей Цной... Показался сосновый бор...
Толпа дезертиров расположилась на вырубке завтракать. Кто сидел на пеньке, кто полулежал на траве. Кое-где мелькали платки женщин, принесших из села завтрак своим мужьям.
Кроме дезертиров, находящихся под охраной, тут были и свободные крестьяне, пришедшие на заработки. Они держались сторонкой, были лучше одеты. И уж совсем обособленно сидели на пнях местные мелкие буржуи, отрабатывающие трудовую повинность...
Строители были возбуждены скорым окончанием работ, весело переругивались, поддразнивали городских «чистоплюев»...
Показавшийся из-за поворота паровозик, похожий на самовар с длинной трубой, строители встретили радостными криками: «Рельсы! Рельсы везут!» (Уже несколько дней ждали рельсы, а их все не было.)
Но когда увидели, что следом за паровозом движется вагончик, полный людей, насторожились, притихли...
Чичканова, который уже приезжал сюда, узнали сразу. Любопытство погнало к насыпи: что за новость привез? Может, на фронт вернет?
Чичканов сошел первым, подозвал начальника охраны.
Команде люди повиновались нехотя, но, когда узнали, что приехал «сам Калинин», засуетились, подтянулись.
Михаил Иванович сошел с насыпи на полянку, где стояли строители. Попросил всех сесть, чтобы было удобнее беседовать. Сели, сомкнув строй полукольцом, и только «градские» остались стоять.
– Товарищи крестьяне! – заговорил Калинин. – Я не ошибся, назвав вас всех крестьянами?