– Спасибо, братец, ступай! – кивнул матросу Александр. – Чайку, Евгений Сергеевич?
– Благодарю, уже поужинал.
Полегчало от первых же глотков душистого напитка, во всяком случае, смыло отвратительный вкус во рту.
– Какие потери на «Москвитянине»?
– Убиты командир и восемь матросов, двенадцать матросов и вы ранены. Серьёзных повреждений нет, телефонная связь по кораблю восстановлена, – чётко отрапортовал Одинцов.
– Понятно. Когда будем в Або?
– Рассчитываем подойти с рассветом, но… На всё воля божья – загадывать нельзя, – пожал плечами лейтенант.
– Это само собой, – согласился каперанг. – Нужно распорядиться отправить в сторону от курса пару наименее повреждённых эсминцев – пусть помелькают там, милях в пятнадцати, своими прожекторами, вдруг за нами всё-таки немцы увязались…
– Уже сделано, – кивнул офицер. – С крейсеров час назад распорядились. «Амурец» и «Гайдамак» пошли выполнять.
– Разумно!
– Александр Васильевич, – Одинцов начал слегка нервничать, – если я вам больше не нужен, разрешите вернуться на мостик?
– Конечно, конечно, Евгений Сергеевич, всё понимаю. Спасибо, что нашли время меня посетить.
– К вам прислать вестового или фельдшера? – поинтересовался лейтенант, поднимаясь.
– Никого не надо, сейчас допью чай и… Что-то снова меня в сон клонит. Спасибо! Идите!
К утру без приключений прибыли в Або. Рану на руке стало дёргать болью, что являлось грозным признаком начинающегося нагноения. Пришлось обратиться к крейсерским эскулапам, которые уже как следует почистили, продезинфицировали и зашили повреждённую руку. Но москвитянинскому фельдшеру Александр золотую пятирублёвку в благодарность всё-таки подарил – парень старался, как мог, исходя из того, что умел.
* * *
В Гельсингфорс отправился на наиболее боеспособном «Уссурийце». Добрались без особых проблем – ни противник, ни погода не побеспокоили. На «Кречете» Колчака встречали как героя.
– Душевно рад вас видеть, Александр Васильевич, – обнял своего флаг-капитана Эссен после официального приветствия при встрече. – Спасибо! Неужели никто не ушёл?
– Никто, Николай Оттович. Ни транспорты, ни конвой. Корабли дивизиона действовали выше всяких похвал, слаженно и храбро. Да и крейсера наши вовремя подоспели. Я намерен представить рапорт о награждении отличившихся, причём таковых в списке будет немало.
– Разумеется, – кивнул адмирал. – Столь блестяще проведённая операция без наград не останется. Как ваша рана?
– Сносно. Побаливает пока, но кость не задета, и крейсерские эскулапы обещали мне скорое и полное выздоровление.
– Вот и хорошо. А отправляйтесь-ка вы на недельку подлечиться и отдохнуть. К семье. Заслужили.