Матери это не помогло, а Даниилу не помешает.
Даниил был равнодушен к крепкому алкоголю. Он пиво любил, пшеничное нефильтрованное. Но иногда требовалось накатить и забыться, и вот тут лучше водки был разве что свекольный самогон дяди Севы – или сразу киянка в лоб.
Киянка или что-то типа едва не стала более вероятным вариантом.
Было еще не слишком поздно, едва за полночь. Пузатый охранник круглосуточной «Корзинки» дремал в стойке «вольно», продавщицы позевывали, но Даниил, вопреки ожиданию, оказался не единственным покупателем. Не мне одному забыться надо, подумал он горько и направился к винным стеллажам. Какой-то идиот расставил вокруг них тележки так, что не пройти. Даниил ругнулся вполголоса, продавился вдоль ручки одной из тележек и принялся изучать ассортимент. Не хотелось брать ни пафосные бутыли с матовым напылением, ни дешевые мерзавчики. Маме с папой было легче – «Пшеничная» да «Столичная», если повезет, с черной этикеткой, подумал он, а зря. Углы губ потянуло, в бронхах заклохтало, он торопливо рванулся, защемляя и обдирая, кажется, тележками бедро сквозь джинсы, и наугад выхватил за горлышко ближайшую бутылку.
– Мужчина, вы что делаете? – спросили за спиной.
Девчонка в салатной униформе продавца с искренним возмущением смотрела на Даниила поверх прижатой к груди стопки пустых картонных упаковок.
– У самой никаких идей нет? – осведомился он, неудобно растирая ушиб справа левой ладонью. – Чего вы тут баррикады устроили, аллонз анфан, блин, только голой сиськи не хватает? Восьмое марта перепраздновали, что ли?
– Вы что такое… – девчонка сморгнула, затвердела лицом и осведомилась: – Охрану позвать?
– Давай, побольше только, – разрешил Даниил и стал протискиваться на волю.
Девчонка тощим бедром пихнула ряд тележек обратно и громко позвала:
– Леша-а, быстро сюда, пожалуйста!
Даниил посмотрел на преградившую проход тележку и сильно толкнул ее, процедив:
– Дура, что ли?
Тележки клацнули решетчатыми бортами в десяти сантиметрах от девушки. Она отшатнулась, роняя картонки, и крикнула громче:
– Леша, быстрей!
Пузатый охранник уже пер от входа, едва не сшибая стеллажи.
Даниил поймал себя на паре трусливых мыслей, разозлился и перехватил бутылку, как гранату.
Сбоку сказали:
– Даниил Юрьевич, вы же лично постановление готовили про то, что нельзя водку отпускать и так далее после двадцати двух.
Даниил злобно зыркнул, вздохнул, аккуратно поставил бутылку на стеллаж и сказал:
– Добрый вечер, Оксана Викторовна.