Призрачный омут (Мэзер) - страница 173
Правнучка Марии – моя прабабушка – Адриана Сторм Хэкстон Мэзер (я горжусь, что была названа в ее честь!) сохранила фотографию Генри, письмо о «Титанике» и множество газетных вырезок о крушении корабля, начиная с самого 1912 года. Адриана была учителем и историком-любителем и все семейные реликвии, которые собирала долгие годы, помечала карточками (отсюда и карточки на картинах, упомянутые в «Повешенных»). Почерк на конверте с письмом принадлежит ей, как и заметки на фотографии Генри Харпера.
Этот фрагмент истории «Титаника» так и пылился бы где-нибудь в коробках, если бы моя бабушка Клэр Мэзер не считала своим долгом передать потомкам каждую крупицу семейной истории. Когда я была маленькой, она держала меня за руку и рассказывала обо всех семейных реликвиях, попавших ей в руки, вдыхая жизнь в старые портреты и викторианские свадебные платья, хранящиеся в сундуках. Романтика, интриги и грандиозные подарки – все истории она подавала просто замечательно.
Самое забавное, что в доме моих бабушки с дедушкой хранится столько истории, что там спокойно можно отыскать любопытный дневник из 1700-х на дне ящика с пуговицами. К слову, письмо о «Титанике» просто хранилось в столе среди кучи других старых писем и газетных вырезок. Ничто не указывало на его особенность, кроме слова «Титаник», написанного на конверте из манильской бумаги. Когда я впервые на него наткнулась, то подумала: «Нет, это не тот „Титаник“. Быть такого не может!»
Еще одна странность (или, возможно, судьба!): я отыскала это письмо сразу после того, как Random House приобрели права на «Повешенных». И вот на руках у меня оказался первый договор на книгу и письмо о Генри Слипере Харпере и «Титанике» – о том самом Генри Харпере, который был директором издательского дома «Братья Харпер» до того, как он стал HarperCollins. Тогда я осознала, что обязана написать следующую книгу об этом письме и о невероятной женщине, которая сохранила его и передала следующим поколениям.
Майра и Генри не давали интервью после крушения «Титаника», и, насколько мне известно, это одно из малочисленных письменных упоминаний о том, что случилось с ними той ночью 1912 года. Это невероятное везение, что выжить в катастрофе удалось им обоим, а также Хаммаду Хассабу, который тогда работал на Харперов, и их псу. Выжить чета Харперов смогла лишь потому, что Майра увидела проплывающий в иллюминаторе айсберг и осознала возможную опасность. Она быстро разбудила мужа, и все вместе они смогли занять одну из первых спасательных шлюпок.
Как выяснилось, первое время после того, как «Титаник» столкнулся с айсбергом, многие пассажиры нервничали и боялись садиться в спасательные шлюпки. Их просили променять огромный, роскошный пароход, который, как все верили, был абсолютно непотопляем, на крошечную лодочку, которую спустят на пятьдесят футов вниз, к черной ледяной воде, на шатких канатах. Даже когда угроза утонуть стала очевидной, еще оставались люди, которых необходимо было уговаривать или силой заталкивать в спасательную шлюпку. Возможно, именно из-за этого нежелания менять лайнер на шлюпку в начале эвакуации команда корабля позволила некоторым мужчинам присоединиться к своим женам. Генри тогда был болен, и, возможно, его болезненное состояние в совокупности с вышеупомянутым нежеланием других пассажиров сыграло роль в их с Хаммадом спасении.