– А ничего, что здесь представители закона мы, – ехидно заметил один из патрульных. – Сейчас подъедет подкрепление, и мы вас всех повяжем за сопротивление действиям сотрудников полиции.
– Парни, давайте все успокоимся, потому что нервные клетки не восстанавливаются, а рикошеты от стен могут прилететь и в своих. Договорились? – как можно спокойней произнес я. – Нам всем надо успокоиться и понять, что здесь происходит. Так что хватит орать, и давайте начнем по порядку. А насчет подкрепления, то знайте, что здесь сейчас будет полсотни бойцов на бронемашинах и, тяжелым вооружением, которые вступят в бой при малейшем намеке на угрозу нашим жизням. Зрозумылы?
– Волков, вы в своем уме? – искренне удивился патрульный. – Какое нах тяжелое вооружение?!
Ряшкин? Точно, Павел Ряшкин – опознал я старшего патрульного. Он был у Климентьева за порученца по щекотливым вопросам. Пересекались мы с ним несколько раз, ничего так мужик, правильный, хоть и с некоторой профессиональной ментовской деформацией. Кстати, часть игрового дома «Туз червей» принадлежала Климентьеву, наверное, именно этим можно объяснить скорость реакции правоохранителей на вызов.
– Павел, успокойся и хватит орать, – одернул я Ряшкина. – Русским языком объясни, какие предъявы к моим парням?
– Какие предъявы?! – взвизгнул Ряшкин. – В комнате труп шишки из банка, а твои там заперлись и никого не пускают.
– Запись с камеры смотрели? – спросил я.
– Да, и чё? – включил «бычку» Ряшкин. – Убери своих отморозков, и пусть дверь откроют.
Я только хотел было послать патрульного куда подальше, но тут послышался писк рации, торчащей в кармане.
– Первый, прием! – прошелестел голос Клима в динамике рации.
– На связи! Прием, – откликнулся я.
– Мы на месте. Кабак взяли в кольцо. Нам входить? Прием.
– Входите, только местных копов особо не пинайте, аккуратненько с ними. Отбой.
– Ряшкин, напомни, на чем мы закончили? – оторвавшись от рации, переспросил я у Павла. – Чего ты там говорил?
– А-аа?! – патрульный открыл рот, промямлил что-то невразумительное и так и остался стоять с открытой хлебалкой.
Через несколько секунд дверь из коридора распахнулась, и на пороге показались упакованные в броню и кевлар бойцы. Ряшкина с его подчиненными, аккуратно, но твердо отодвинули в сторону, заблокировав в тупичке.
– Лошкин, зараза, выползай на свет божий! – громко крикнул я в закрытую дверь.
– Никого нет дома, – отозвался приглушенный голос из-за двери.
– Черпак, так тебя … и об стену, – прорычал я, – выходи!
– Товарищ капитан второго ранга! – виновато проблеял Лошкин. – А мы тут плюшками балуемся.