Я резко мотнул головой:
– Нет! Лучше верни себе прежний облик. Мне будет так легче. Я не знал этого парня в лабораторном халате, зато видел смерть Косаря и знаю, как погиб Бульбаш. Можешь смеяться надо мной, но я считаю – мертвые должны молчать. Когда они говорят, живые плачут кровавыми слезами.
– Хорошо сказано, – кивнул «Косарь». В тот же миг его лицо исказилось, будто отражение в кривом зеркале, и за столом снова очутился человек в лабораторном халате.
– Ты сказал, что это Чистилище и любой, кто так или иначе погибает в Зоне, попадает сюда. Верно?
– Абсолютно.
– Но тогда, выходит, я тоже мертв? – спросил я, ничуть не удивляясь своему спокойствию. Какой смысл нервничать, если для тебя в том мире уже все позади, а загробная жизнь, как выяснилось, существует.
– Нет. Ты, твоя жена, сын и моя ассистентка Арина живы, и, как ни странно, все вы прекрасно чувствуете себя до сих пор. Вы единственные из всех, кого портал забросил с той стороны живыми, не превратились в дикарей. Несмотря на все накопленные мною знания, я так и не понял, почему живые в мире мертвых не исчезают, а всего лишь быстро скатываются вниз по эволюционной лестнице до определенного порога. В любом случае – мне это было на руку. Я использовал дикарей в своих опытах, отлавливая их с помощью мутантов.
«Ученый» наклонился еще ближе к объективу камеры, быстро облизнул губы кончиком бледного языка и сказал доверительным тоном:
– Ты знаешь, они создали зачатки примитивной религии, поклоняясь мне, как божеству. – Он еще больше понизил голос, словно делясь сокровенной тайной: – И даже совершали человеческие жертвоприношения.
– Так вот почему их хотели сжечь, – прошептал я, вспомнив, как спасал дорогих моему сердцу людей от огня и оголтелых туземцев.
– Что ты сказал? – Моя вторая сущность возбужденно сверкнула глазами. – Твою жену и сына собирались принести мне в жертву?
Я с нескрываемой неприязнью посмотрел на радующееся, как мальчишка, нечто в человеческом обличье.
– Да. Теперь мне хотя бы понятна причина, почему дикари хотели убить их столь жестоким способом. Они просто пытались так защитить себя. Мне даже сложно их в этом винить.
– Ты серьезно так считаешь? Думаешь, дикари просто пытались откупиться жизнями близких тебе людей от меня? Да они в первую очередь делали это ради себя! Бьюсь об заклад, эти туземцы при каждом подобном обряде испытывают такой умопомрачительный экстаз, что даже самая мощная сексуальная разрядка на его фоне покажется огоньком свечи при свете яркого солнца.
В словах альтер эго был определенный резон. Я вдруг вспомнил пляски дикарей вокруг обреченных на сожжение и привязанных к столбам пленников. Они отплясывали с неописуемыми самозабвением и выражением восторга и воодушевления на страшных из-за кожных наростов лицах.