.
– Да заткнешься ты или нет?! Все ноешь и ноешь! Не можешь ничем помочь, сиди и помалкивай! – вызверился сталкер, затащил труп дикаря в помещение и разжал пальцы. Мертвое тело глухо шлепнулось на широкий приступок возле дверей. Купрум сделал шаг, сходя с небольшого возвышения, глянул на примитивное оружие в руке и отшвырнул его. Копье с деревянным стуком упало на пол и, шкрябая по нему каменным наконечником, откатилось в сторону.
Серый свет раннего утра с трудом проникал внутрь здания сквозь пыльные стекла. Положение отчасти спасало то самое разбитое окно, что послужило причиной краха первоначального плана. Благодаря ему в магазине царил легкий сумрак. Кроме разбитых прилавков и мусора, в торговом зале больше ничего не было.
– Настя! – позвал Купрум и прислушался. Сдавленное мычание и глухие стуки донеслись откуда-то из-за стены.
Сталкер бросился к прилавку с бугристыми пятнами ржавчины на металлических боках. Обогнул его, мельком заметив под грязной стеклянной крышкой заросшие плесенью коробки. Пробежал вдоль затянутых пылью и паутиной железных стеллажей и, сквозь широкий проем в стене, заскочил в темный коридор.
Купрум щелкнул кнопкой тактического фонарика. Тонкий луч яркого света пронзил темноту, зашарил по стенам с лопухами отслаивающейся синей краски и белыми прямоугольниками дверей.
– Настя! – снова позвал сталкер. В ответ опять раздались мычание и стук. На этот раз они звучали более отчетливо.
Купрум шагнул к ближайшей двери, толкнул ее и посветил фонариком внутрь подсобки. Белый круг света запрыгал по широким полкам из ДСП, скользнул по шершавым от ржавчины стойкам, зашарил по квадратикам напольной плитки цвета сырой глины и наткнулся на связанную по рукам и ногам пленницу.
Настя зажмурилась, замычала, изгибаясь всем телом. Она затрясла головой, пытаясь освободиться от кляпа.
– Потерпи, милая!
Держа автомат так, чтобы свет не бил Насте в глаза, сталкер присел перед ней на колено, положил рядом с собой «калаш» и выдернул кляп.
– Уо-о-ах! – громко вдохнула девушка. – Сынок, родненький, как ты меня нашел?
– Сынок?! – удивлению Симбы не было предела. – Так эта красавица – твоя мать?! Как такое возможно?! Она же твоя ровесница, ну, может, чуть старше.
– Не твое дело! – шикнул Купрум. – Мы об этом потом поговорим, а пока помолчи, ладно?
– Хорошо, Максим, как скажешь, – кивнула Настя, с недоумением глядя на сына. – Только развяжи меня, пожалуйста.
– Все в порядке, мам, это я не тебе сказал. – Купрум вытащил нож и заелозил клинком, перерезая толстые волокна веревок.
– А кому? – Настя удивленно посмотрела по сторонам, массируя посиневшие кисти рук и растирая глубокие следы на запястьях. Кровь прихлынула к частично онемевшим конечностям. Девушка зашипела, втягивая воздух сквозь зубы. – Здесь вроде никого больше нет.