Манштейн характеризует Гитлера как деспота, очень любящего власть. (Что это значит — любить власть — он, как и прочие историки, не поясняет. Считается, что все люди очень любят власть и за это готовы на что угодно.) Подтверждает он деспотизм Гитлера неоднократными примерами того, как Гитлер часами спорил с Манштейном, приводя различные цифры из экономики, состояния вооружения и т. д., отстаивая свое деспотическое, неправильное решение против решения Манштейна (по обыкновению гениального). Манштейну не приходит в голову вспомнить — а спорит ли он, командующий группой армий, часами с каким-либо своим командиром корпуса, когда тот предлагает Манштейну свое гениальное решение отвести свой корпус назад? Вопрос риторический, но ведь Манштейн себя деспотом, влюбленным во власть, не считает, он тупым деспотом считает Гитлера.
Ну, хорошо, Манштейну виднее — деспот, так деспот. Но дело в том, что Манштейн на этой своей характеристике не настаивает и прямо ее дезавуирует:
«С другой стороны, иногда Гитлер проявлял готовность выслушать соображения, даже если он не был с ними согласен, и мог затем по-деловому обсуждать их»[67].
Как видите, в описании Манштейна получается как бы два человека — один Гитлер деспот, который не слушает доводов, «приводя экономические и политические аргументы и достигая своего, так как эти аргументы обычно не в состоянии был опровергнуть фронтовой командир»[68], а другой Гитлер по-деловому обсуждает доводы, даже если он с ними первоначально не согласен.
Напряги Манштейн фантазию, и все стало бы на свои места. Возьмем командира корпуса в группе армий Манштейна. У командира корпуса кругозор (знания) в пределах его корпуса (причем знания о корпусе у него, естественно, более полные, чем у Манштейна) и, в лучшем случае, в пределах армии, в которую входит корпус. А у Манштейна кругозор в пределах всех корпусов его группы армий и (получаемые из Генштаба) знания обо всем Восточном фронте, как минимум. И когда командир корпуса просит Манштейна разрешить ему отвод корпуса, то Манштейн, руководствуясь положением всей группы армий, может отказать, «приводя аргументы» о положении группы и фронта «и достигая своего, так как эти аргументы обычно не в состоянии был опровергнуть» рядовой командир корпуса. А может, если этот отвод корпуса не вредит группе армий, «по-деловому обсудить» его. Обычное дело, и Манштейну не стоило бы упрекать Гитлера в излишнем властолюбии. Лучше бы попытаться понять те «политические и экономические аргументы», которыми Гитлер пытался поднять его, Манштейна, культурный уровень. А необходимость в этом была.