Заработали наши луки, неся милосердие — тяжело покалеченным и боль — не сильно пострадавшим. Вопли раненых, разорвали гнетущую тишину, что после оглушительного залпа повисла тягучим туманом. Норманны, оставшиеся более — менее целыми, сопротивление наглому, маленькому кораблику, оказать не могли, поскольку, были деморализованы и пребывали в шоке.
Шкипер, вновь поймав ветер с другого борта, резко развернул струг, и мы стали медленно, но неуклонно, сближаться. Тем временем, выжившие агрессоры, потихоньку приходили в себя. По палубе робко застучали редкие стрелы. Установленные перед боем щиты, при развороте судна оказались на противоположной стороне от драккара, все кроме Аники, прячась за бортами, присели.
Мальчишка же, похоже, вошёл в раж — стоя в полный рост, он с пулемётной скоростью натягивал и отпускал тугую тетиву, снайперски прореживая уцелевших. Я вдруг почувствовал — сейчас мальчишка от недобитого первым залпом воина получит в шею стрелу, и зажёг запальник чуть раньше. Натянутый лук дрогнул, сталь предназначавшаяся пацану ушла в воду и викинг, догоняя выпущенную им же смерть, свалился за борт.
Взлетели две кошки — кованные, железные крюки на толстых верёвках. Мы с Халом притянули струг к драккару и, обнажив оружие, прыгнули на его палубу. При всей несоразмерности кораблей, борта их находились практически вровень, наш даже чуть выше.
Представшая взору картина была удручающая, если в вкратце, то море крови. Озираясь, я видел лишь мертвецов да не способных оказать сопротивление тяжелораненых — впрочем, тех было один — максимум два.
Вдруг из мешанины тел резко вскочил весь заляпанный кровью с выпущенными наружу кишками — по пояс обнажённый воин. Одной рукой он придерживал ливер, а в другой сжимал огромный топор. Перекошенное злобой лицо, венчали вытаращенные безумные глаза. Как с такими ранениями он стоял на ногах — осталось загадкой.
Заглушая редкие стоны ещё не отошедших в мир иной викингов, раздался звериный рык. Берсерк, судя по всему, был настроен решительно. От неожиданности, татарин как-то присел и попятился. Я же, в предвидении видел эту картинку и был готов, но от внезапного крика непроизвольно дёрнулся. Вновь открывшиеся способности представляли собой немое кино — звуки отсутствовали полностью. Рука с занесённым ножом дрогнула, и скрамасакс по самую рукоять вошёл в мачту. Заметив неудачу, норманн оставил Хала и как раненный бык, низко опустив голову, попёр на меня.
Предвидение опережало следующие за ним события секунд на пять-десять, но этого было достаточно. В последний момент уклоняюсь чуть в сторону. Зная, что споткнувшись о чей-то труп должен упасть, корректирую шаг и, оставшись на ногах, с оттягом бью по шее проносящегося мимо берсерка. Толкаемая импульсом энергии катана, деля викинга надвое, проходит сквозь плоть, как горячий нож через масло. Голова, шея, часть грудной клетки с правой рукой, скользнули на палубу. В моментально наступившей тишине топор, сжимаемый уже мёртвой кистью, с громким звоном ударяет по потерянному кем-то стальному шлему. Этот гонг и возвещает окончание битвы.