Въехав в паркинг, она отметила, что «Рэнжровер» опять на месте. Когда она подошла к лифту, то увидела Игната. Он шёл от входа в подъезд с дорожной сумкой и ноутбуком.
– Игнат! Ну, наконец-то вы нашлись, – радостно сказала она. Лицо его выглядело настолько суровым и озабоченным, что на всякий случай она обратилась к нему на «вы».
– Добрый вечер, – произнес он несколько отстраненно. – Да я и не терялся, собственно говоря. Уезжал ненадолго по делам.
– А я вас потеряла.
– Напрасно. Куда я денусь? Я тут живу, – пробурчал он, не глядя на неё.
Нина определенно сникла. Как-то он ей не особо и рад.
Вошли в лифт. Каждый нажал кнопку своего этажа. Нина вспомнила все советы психотерапевта, младшей и старшей дам, Центральной и решила, что сделает максимум возможного, чтобы чудесные поцелуи в лифте не закончились ничем. Вот прямо сейчас она сделает именно то, что хочет. Это не так уж и страшно, практически, как надеть бежевый сарафан, тот самый, с оголенной спиной и кружевными дырочками на груди. И плевать, что он будет про неё думать, и тем более плевать, что про неё подумают люди. Что подумают люди – главный вопрос всю жизнь беспокоивший её мать и её бывшего мужа. Сейчас Нина представляла этих «людей» в виде толпы активистов-общественников, типа Людмилы Борисовны. Пусть себе думают, что хотят, тем более что наверняка они уже про неё ничего хорошего не думают.
– Мы вроде бы на «ты» перешли, или мне показалось? – робко спросила она. Надо же с чего-то начать. Не кидаться же к человеку на шею с поцелуями.
– Не показалось. Только мне показалось, когда свет включили, что ты кого-то другого на моем месте представляла. Не люблю навязываться.
– Ничего подобного! С чего ты взял?
– Видела бы ты своё лицо…
– Просто когда мы встали, я поняла, что очень-очень, просто катастрофически хочу в туалет! – выпалила Нина на одном дыхании, заглянув ему в глаза. Она подошла к нему близко, очень близко и посмотрела снизу вверх.
Он улыбнулся, как Нине показалось с облегчением, и обнял её всеми своими сумками.
– А почему сразу не сказала?
– Как ты себе это представляешь? Сказать совершенно незнакомому человеку, что писать очень хочется?
– Ну, сейчас же говоришь.
– Ага. – Нина уткнулась носом ему в шею. – Я всю неделю тебя в паркинге караулила. Вот, решила больше не стесняться. Это вредно.
Лифт остановился на её этаже.
– Пойдём? – спросила она. Нет, конечно, можно было бы стоять так вечность, но лифт, открыв двери, требовал решительных действий.
– Еще спрашиваешь! – Он вытолкал Нину из лифта. – Я с того случая вообще теперь боюсь в лифт заходить.