Собирались в доме Назимова, где останавливался Пушкин, на квартире Великопольского, который жил в казармах. Приятели, сходясь, не скучали: оживлённые беседы, стихи, игра в карты — в штос…
Великопольский страстно любил литературу, писал стихи, печатался. Однажды вышло так, что он и Пушкин обменялись посланиями. Пушкин выиграл у Великопольского в штос пятьсот рублей и вскоре столько же проиграл Назимову. Тогда он отправил Великопольскому записку с шутливыми стихами:
«С тобой мне вновь считаться довелось,
Певец любви то резвой, то унылой;
Играешь ты на лире очень мило,
Играешь ты довольно плохо в штос.
500 рублей, проигранных тобою,
Наличные свидетели тому.
Судьба моя сходна с твоей судьбою;
Сейчас, мой друг, увидишь почему.
Сделайте одолжение, пять сот рублей, которые вы мне должны, возвратите не мне, но Гаврилу Петровичу Назимову, чем очень обяжете преданного Вам душевно
Александра Пушкина».
Великопольский ответил Пушкину стихами. Начинались они так:
В умах людей, как прежде, царствуй,
Храни священный огнь души!
Как можно менее мытарствуй,
Как можно более пиши,
И за посланье — благодарствуй!
Не меньше, чем шумное общество приятелей, привлекали Пушкина одинокие прогулки по Пскову.
Мысли поэта полны были «Борисом Годуновым», а здесь повсюду встречал он следы старины. Заходил в церквушки пятисотлетней давности — церковь Василия с горки, Николы со усохи, Сергея с залужья. Как поэтичны они в своей простоте и безыскусности!
Не раз бывал Пушкин и в псковском Кремле. Взойдя на башню Кутекрома — угловую башню Кремля, любуясь просторами реки Великой, монастырями Завеличья, переносился поэт в далёкое прошлое. Вон там внизу, в Кремле, на площади у Троицкого собора висел когда-то вечевой колокол, собирались на вече вольнолюбивые псковичи. В самом Троицком соборе, в каменных гробницах под тяжёлыми плитами покоятся останки псковских князей. В одной из могил — об этом рассказывает надпись — похоронен не посадник и не князь, а «святой» с простецким именем Николка.
По преданию, псковский юродивый Николка научил своих сограждан, как умилостивить разгневанного Ивана Грозного, и тем избавил псковичей от жестокой расправы. И они в благодарность причислили Николку к «лику святых», с почестями похоронили в соборе.
Пушкин всюду искал материалы для создания образа юродивого в «Борисе Годунове». Его, конечно, заинтересовал своеобразный псковский «святой». Осенью 1825 года, вскоре после одной из поездок во Псков, Пушкин написал как раз ту сцену своей трагедии — «Площадь перед собором в Москве», где действует юродивый. И юродивый этот, как и его псковский собрат, носит простецкое имя — Николка.