– А кем была бабушка вашей бабушки? – спросил я, поразившись легкости, с какой уборщица сыпала маститыми именами, ныне и в Питере-то не каждому знакомыми.
– В таверне местной прибирала. Это у нас потомственное.
– Понятно, – пробурчал я недоверчиво.
Мы прошли по длинному коридору, свернули пару раз, после чего нам открылась винтовая лестница, ведущая куда-то вниз.
– А вы уверены, что там есть какие-то номера? – спросил я недоверчиво.
– А то как же, есть милок, есть, не дрейфь. Один точно есть.
Спустившись по винтовой лестнице, мы наконец уперлись в массивную дубовую дверь, по виду и правда находившуюся здесь уже более сотни лет.
Женщина отворила дверь ключом, по размеру более подходящим для крепостных ворот, чем для современного гостиничного номера.
– Ну вот мы и пришли. Располагайся.
Взору открылась странного вида каморка, более похожая на келью. В маленькой нише в стене, находился небольшой лежак.
– А кондишн здесь есть? Тут же душно, – решил уточнить я.
– Есть милок, есть, показала бабушка на круглое слуховое оконце под потолком. Вот тебе кондишн, а вот и пульт, ткнула она ногой деревянный табурет. Встанешь на него, руку протянешь, чай не сломаешься, кондей твоей и заработает, – хихикнула она, поразившись своему чувству юмора. Ну, мне пора, работы непочатый край, скоро делегация депутатская заезжает. Штука с тебя за 2 ночи. Вот ключ, мне отдашь, а не в контору.
Расплатившись с бабушкой, я огляделся.
Удобства и прочие блага цивилизации отсутствовали в принципе, за ними надо было идти в коридор.
Кинув короткую смс-ку Дрозду с описанием своего месторасположения, я прилег на топчан, раздумывая о столь странном месте и культурно подкованной бабушке.
Но длительная дорога все-таки начала сказываться, и глаза мои постепенно начали смыкаться.
Неожиданно я услышал шаги на винтовой лестнице. Они приближались.
– Ага, вот и группа видать подъехала. Отлично, пойдем хоть на Курск поглядим, – подумал я, ожидая, что сейчас вломится Дрозд.
Дверь отворилась без стука, но за ней стоял не Дрозд, а странного вида субъект, держащий в руках не что иное как подсвечник с тремя горящими свечами.
– Черт, зря бабке доверился, – подумал я, дверь ведь даже не запирается, главное кошелек и паспорт при себе держать.
Субъект был одет в черный фрак и белую манишку. Его кучерявое лицо с бакенбардами показалось мне смутно знакомым. Движения его были быстрыми, но не суетливыми, скорее энергичными и точно выверенными.
– Е-мое, так это же Африканец, бывший техник Гавроша, – подумал я.
– Африканец – ты что ли? Ты чего так вырядился, какой-то фест что ли тут? – спросил я.