Выпучив глаза, Виталик поспешно загородил собой диван.
– Столько дел в последнее врем. Предприятие все развивается… как видите, буквально спим на работе! – неуклюже попытался пошутить он и, резко обернувшись к еще не закрытой двери в приемную, рявкнул: – Анна!
Влетевшей в комнату секунду спустя секретарше Ане он указал глазами на диван, а сам, держа обоих своих собеседников под локти, чуть ли не силой развернул их в другую сторону. Ошалевшая Аня торопливо сгребла с дивана постельное белье и стремглав выбежала из кабинета, который теперь, хоть и выглядел немного странно с разложенным диваном, но все-таки вновь походил на кабинет.
– Присаживайтесь, прошу вас! – с натугой проговорил Виталик, делая жест в сторону кресел, которые, по счастью, остались на своих местах.
Честно говоря, переговоры шли, на мой взгляд, весьма неплохо. Даже не могу сказать, что именно пошло не так. Может быть, партнерам Виталика не понравилось, когда он вытащил из своего портфеля вместо договора детскую игрушку-пищалку. Или когда он вытер выступивший на лбу пот извлеченными из нагрудного кармана женскими трусиками в розовый горошек. Или когда предложил вина – великолепного, редчайшего коллекционного вина, на поверку оказавшегося лимонадом «Буратино». Да-да, я была гуманна! Потому что ну партнеры-то ни в чем передо мной не виноваты. Я Баба Яга злая, но справедливая. А «Буратино» – вкусно, ностальгично, пузырьки опять же.
Так или иначе, важнейшие переговоры завершились безнадежным крахом, а бывшие партнеры уходили крайне недовольными.
Все было хуже некуда. И самым главным сейчас представлялось выяснить – чьих рук делом было все происшедшее. Ведь ясно же, что переставить диван в кабинете Виталика или подменить коллекционное вино в его баре мог только кто-то из своих же сотрудников… причем сотрудников высшего звена – из тех, у кого был доступ к его кабинету! Выглянув в приемную, Виталик попросил Аню собрать всех руководителей отделов на срочную планерку. Сам же он уселся за своим столом и некоторое время работал над речью. О корпоративной этике и обязательствах. О том, какие значительные переговоры провалились из-за чьей-то диверсии. О том, как важно выявить внутреннего врага. И как каждому, у кого есть хотя бы малейшие подозрения, надлежит немедленно сообщить о них. Впрочем, Виталик рассчитывал, что негодяй и сам проколется в чем-то – выдаст себя бегающим взглядом, дрожащими руками… и уж тогда он не просто с треском уволит мерзавца, но и подаст на него в суд, по миру его пустит!
Звякнул телефон.