Я Саше больше не говорю, что мне грустно и страшно по ночам, но она все замечает. Я боюсь, что если я недовольной буду, они меня обратно отдадут. Степа научился крендельки делать из волос. У него почти получается уже. А Саша почти научилась печь торт. Мы с ней в муке перемазались, а толку никакого. Ну, мы быстро за коржами сбегали и сгущенкой их залили, чтобы Степа с работы пришел и порадовался. А еще, чтобы он не узнал, что мы совсем не умеем печь.
Я боюсь, что Саша и Степа меня назад вернуть хотят. Они все чаще шушукаться стали, шептаться, когда думают, что меня нет. А как только я прихожу, они замолкают. Может, у них будет маленький? Маруся мне рассказывала, что она в одной семье три года прожила, а у них потом свой маленький появился, и они ее обратно вернули.
Так и есть, Саша сказала, что у нее две новости. Первая – они ждут маленького. А вторую она мне потом расскажет. Я очень за них рада, только мне грустно немножечко. Обратно не хочется. Я их люблю уже сильно. И даже маленького.
Степа пришел и велел вещи собрать. Я плакать не стала, я к этому долго готовилась. В машине уже не удержалась и спросила, в какой они детдом меня везут. Мой далеко позади остался. А мне бы туда хотелось. Там Маруся умеет делать крендельки, и луна меня ночью в щечку целует. Степа машину остановил, а Саша назад ко мне пересела. Долго плакала так, обнимала меня, целовала, говорила, что я дурочка. Степа даже носом шмыгать начал, смешной такой. У него нос на пятачок похож, когда он им шмыгает. Саша сказала Степе ехать дальше. А я молчала всю дорогу, чтобы их не обижать.
Мы приехали в дом. Далеко-далеко от города. У нас тут целых три комнаты. Но это не главное. А я даже не знаю, что главнее. У меня теперьсвоя большая комната, и каждую ночь мне в окно улыбается луна. Я правду говорю, она теперь улыбается. А еще Саша и Степа привезли мне собаку. Мягкую, теплую и самую настоящую. Но самое главное – у нас теперь будет маленький. Мы не знаем, как его назовем. Но мы его уже очень любим. Мы вообще всех теперь любим. Потому что мы – семья. Самая настоящая.
– Я вам сказал, когда этот отчет закончить, а?! Я вчера сказал?! Почему он сегодня не готов?!
– Алексей Степанович, ну, не успела я! – Вера, вскипев, вскочила со стула. – Вы ведь только утром вчера мне данные предоставили! Что бы я обрабатывала?!
– Дерзите, Вера Анатольевна! Вот зачем дерзить, а? Я к вам как отец… Как отец я к вам…
Шеф страдальчески вскинул брови и прижал ладонь к груди. Вера хмурилась, терпела, комкала бумажку…
– Ладно, ладно, Алексей Степанович! До завтра сделаю!