— Пусти! — кричит она и вырывается.
— Тише! Ты всех ментов созовешь! — шипит Джонни.
Но Соня кричит громче.
— Пусти!
Соня пинает Джонни и рывком срывает полиэтилен с потолка, пленка пузырем падает на Джонни. Он в плену.
Соня выскакивает в темноту ночи, но она не видит ее, потому что темнота внутри нее сильнее. Держа в руках рваный сарафан и сумочку с привязанным шарфиком, Соня выбегает на дорогу и начинает махать сарафаном перед машиной, которая приближается из темноты.
Джонни путается в пеленах полиэтилена, пачкая его своей кровью, рвет эти пелены. Рвет ли он при этом пелены, опутавшие его мозг? Убирает ли он паутину, сплетенную вокруг него его внутренним демоном? Может быть. Как часто, делая что-то внешнее, мы изменяем внутреннее.
Джонни выбегает из домика на дорогу, видит, как голая Соня садится в отъезжающую «девятку».
— Соня! Стой, Соня!
Соня запрыгивает в машину на заднее сидение. Она ничего не видит. Ничего. Ни водилу, ни Джонни, она все еще там, в не отпустившем ее еще ужасе.
— Скорее! В центр! — выдыхает Соня. — За мной маньяк гонится!
Машина трогается. Соня смотрит только назад, боясь Джонни. Она совсем не видит, кто сидит за рулем.
Джонни мечется на дороге. Движения почти нет.
— Фак! Фак-фак-фак! — Джонни лихорадочно пытается что-то придумать. Кровь заляпала его белую рубашку, он вытирает ей лицо. Отблеск фар обозначает за поворотом машину, и Джонни перегораживает ей путь.
— Ты урод! — начинает водила «Мицубиши», но Джонни не слушает его, он устраивается на правом переднем сиденье. — За «девяткой». Скорее. Давай!
— Триста.
— Хорошо, триста. Давай! Давай! Братан! С женой поругались, она хрен знает с кем уехала! Надо догнать! Давай быстрее, братан!
Водитель смотрит на Джонни с подозрением.
— Мне наплевать на твою телку, если честно! Веришь?
— Верю, но мне — нет! Давай гони!
Но водила и не думает трогаться с места.
— Ты на себя посмотри, урод! Блин! Ты сейчас мне всю машину кровью уделаешь! Выходи на фиг!
Джонни шокирован.
— Что?
— Выходи! — повторяет с нажимом водила.
— Ладно, — Джонни открывает свою дверцу, но вместо того, чтобы выйти, бьет водиле в ухо и вышвыривает его на обочину. Как в кино.
Джонни набирает скорость и даже не думает о том, что стало с парнем, которого он оставил в бурьяне на обочине.
— Ну, давай, тарантас!
«Мицубиши» жестко вздрагивает на кочках, но расстояние сокращается.
Все хорошо, пока гонка идет по прямой, но вскоре серая «девятка» сворачивает с дороги, некоторое время виден свет фар, но вскоре и он пропадает.
Надев сарафан, Соня с сожалением осматривает себя.