– Почему люди Скоробогатова не забрали это? – спросил Максим.
Аня замешкалась с переводом, потому что пыталась усадить брата на стул. Дима от неё отмахивался. Кажется, нагрубил ей. В итоге садиться никто не захотел, и стул отправился на середину комнаты.
– Паук заглянул в сейф, – ответил Артуро. – И ничего не нашёл. Я успел всё передать знакомому переводчику.
– Переводчику?
– Ну, как видите, тут написано по-русски. Я так понимаю, всё это принадлежало Серхио. И если верить тому, что вы рассказали, он рассчитывал, что ваша мама сюда доберётся раньше меня или кого бы то ни было.
– Если верить?
– Открытая дверка была и остаётся лучшей защитой, – Артуро проигнорировал замечание Максима. – Паук решил, что содержимое сейфа забрал сам Гаспар. А сиделка тёти Исы, уверен, в первые недели протирала в нём пыль чаще, чем в кухонных шкафах. О сейфе, безусловно, знает весь квартал. Также им известно, что он открыт.
– Теперь у вас есть ключ, – Максим передал его Артуро. – Можете смело закрывать дверку.
– Так и сделаю. Когда соберусь отсюда уезжать.
– Посмо́трите, сколько дней пройдёт, прежде чем квартира набьётся гостями?
– Дней? Боюсь, вы недооцениваете моих соседей.
Артуро и Максим обменялись ухмылками. Да, пожалуй, они в самом деле могли бы сработаться.
В последовавшей тишине все сосредоточились на изучении того, что принёс Дима. Перед ними лежал шерстяной палантин. Прямоугольный, метра два в размахе, связанный из шерсти альпаки и украшенный геометрическим узором. В узоре угадывались мотивы древней культуры Паракас и других культур побережья. С одного из узких краёв палантин был подшит густой бахромой коротких нитей и десятком нитей подлиннее, с декоративными узелками.
Максим палантином не заинтересовался. Напрасно. Впрочем, и сам Артуро не сразу заподозрил его важность. Подумывал подарить палантин девушке, за которой тогда ухаживал. К счастью, их отношения не заладились. Хватило двух месяцев совместной жизни. Артуро потом не раз благодарил судьбу, если судьбой можно назвать их ссору из-за необходимости ухаживать за тётей Исой.
Максим, судя по всему, счёл, что палантин – простая обёртка, в которую его отец закутал главное: два сложенных листка. На листе поменьше Серхио уверенным почерком выписал стихотворение Джона Китса. Не самое удачное. Слишком уж туманное, бесноватое. Узнав от переводчика, что это именно стихотворение, а не письмо или какое-то зашифрованное указание, Артуро удивился. Не понимал, зачем Серхио положил его в сейф. В этом не было логики. Теперь же, после всех слов Максима, Артуро заподозрил в строках Китса заурядную дань сентиментальности. Возможно, они что-то значили для жены Шустова, ведь именно ей предстояло первой заглянуть в сейф. Странная забава для расчётливого человека, каким был Серхио.