— Парни, по носу вы ему треснули? — спросил Алик.
Сержанты переглянулись, один ответил.
— Ну, я. Он же сопротивляться начал. Кое-как скрутили. Вы же знаете, когда они уколются, в них дури немеренно.
— Я, тебя по другому поводу спрашиваю. Сам не поранился?
— Нет, только перчатки в крови измазал.
— Сожги их. У него последняя стадия СПИДа.
Оба сержанта, с очумелыми глазами начали сдергивать с рук перчатки. Игорь подал им пакет, куда они их и забросили. Взяв мыло, оба ушли в туалет. Вернулись они, минут через десять, держа на вытянутых руках бушлаты. Увидев такую картину, рассмеялся даже Саша Перекопский, не говоря об операх.
— Бушлат-то вам, чем помешали? — Спросил Игорь.
— Вдруг, когда барахтались, кровь на них попала. Нам недавно новые выдали, а эти сожжем. Береженного, бог бережет.
— Автомагнитола, где? — спросил Алик.
— Когда начали задерживать, он ее успел в белую шестерку забросить. Та с места сорвалась, перехватить не успели. Номера пробили, они за москвиченком числятся. Проверили этого пассажира по базе розыска, он за вами висит. Вот, мы его к вам и привезли.
— Спасибо парни. Теперь свободны. Только в следующий раз по носам аккуратней бейте.
— А мы, бить сейчас только дубинками будем. Нафига нам такая прелесть. Не хватало, еще какую ни будь болячку подцепить.
Распрощавшись, сержанты ушли. Перекопский подошел к окну, свернул ноги калачиком и сел на пол, прислонившись спиной к батарее отопления.
— Алик, что за день такой, поганый. Что ты меня постоянно, вот уже полгода щемишь. Нельзя по городу спокойно пройти. Ваши псы, тут как тут.
— Саша, а ты, не думал о том, сколько человек ты заразил. Таким, не только дышать, жить нельзя.
— Насчет жизни, не тебе решать. Официально, заразил сто двадцать человек, а так, кто их считал.
— А, сколько они заразили. Скольким ты жизнь сломал. Это ведь с тебя эпидемия в городе началась.
— Алик, с каких пор, ты начал наркоманов жалеть? Ведь это не люди, быдло.
— А ты, чем лучше?
— И я, такой же. Ну, прихвачу я, с собой на тот свет пару-тройку сотен, так вам легче дышать будет.
— Саша, так ведь ты можешь покаяться, пока живой.
— Алик, так ведь ты, не поп, грехи не отпускаешь. Я, вор честный, своих не сдаю. Если есть что на меня конкретно, доказывай. Свое возьму, а нет, разговора не будет. Запугать, ты меня, тоже не запугаешь. Мне, на этом свете, уже ничего не страшно. Магнитолу, ты на меня тоже не повесишь. Видишь, нет ее, нет. — Перекопский помахал руками возле своего лица. Больше на вопросы Алика и Игоря, он не отвечал. После полуночи, у него началась наркотическая ломка. Перекопский упал на бок и захрипел, дергаясь в конвульсиях. Игорь надел резиновые перчатки и проверил пульс. Пульса не было. Игорь с силой ударил кулаком в область сердца. Перекопский перестал хрипеть и открыл глаза.