Для меня одежда очень важна, так как неразрывно связана с образом героини, поэтому я не представляю, как можно, играя Бланш в «Трамвае „Желание“», прийти на репетицию в свободных брюках и кроссовках. Это то же самое, что работать над ролью святой Иоанны в легком шифоновом платье и туфлях на высоком каблуке, — я не смогу произнести ни слова, даже если буду просто сидеть за столом и читать пьесу.
Если актер правильно учел обстоятельства, погоду, время, желания своего героя, его отношение к окружающим предметам и людям, а также постоянные и текущие потребности, это придает глубокий подтекст не только поступкам персонажа, но и тому, что он говорит.
Что делает те или иные слова правдоподобными в устах героя? Тот факт, что они выражают его желания: как, с какой целью и при каких обстоятельствах они произносятся и кому адресованы, определяется только тем, чего хочет герой в данный момент.
Механическое проговаривание, риторические высказывания, обращенные к партнеру или, в старомодной манере, к залу, равно как и бессмысленное бормотание, распространенное в современном театре, — все это результат непонимания принципов словесного воздействия. Ошибки возникают еще до начала репетиций. Прилежный актер при наличии времени может заранее выучить слова, а вместе с ними и определенные интонации, еще до того как прийти на читку пьесы. Но если при этом у него сложилось неверное понимание образа, это может иметь фатальные последствия. Позже во время репетиций актер, изучив намерения своего героя, несмотря на стремление естественно реагировать на реплики партнеров, неизбежно будет скатываться к механическому «чтению строк», с которого начал. Изменить это так же сложно, как и блоки, возникающие во время игры из-за автоматического проигрывания сцен, которое необоснованно используется в начале работы над пьесой ради экономии времени. Чтобы добиться максимальной естественности речи на сцене, необходимо изучить желания своего персонажа, на чем они основаны и на что направлены.
Слова необходимо уравновешивать физическими действиями. Когда актер действительно живет на сцене, в его в арсенале имеется множество комбинаций вербального и физического поведения. Шагает ли он по сцене, когда произносит речь, или же рассуждает во время ходьбы — в идеале, для зрителя не должно существовать разницы между этими процессами.
Важным инструментом погружения в мир персонажа, время и место действия, поиска нужных эмоций и вариантов их проявления является импровизация. Актер, владеющий навыками хорошей импровизации, может придать пьесе новое звучание, наполнив действие неожиданными жестами и выражениями, отсутствующими в оригинальном произведении. Прекрасной иллюстрацией этому является Театр истории Пола Силлса