— Почему на тебя?
— Не знаю, мастер. Мне было не до того. Во-первых, магия Вора что-то сделала с моей рукой — она перестала слушаться. Во-вторых, я пытался спасти архимага. Но он уже был мертв. Я увидел Вора, идущего мне на встречу. Такой, знаете, источал яркий свет, будто солнце. Словно принадлежал другому миру, не нашему. Я бросился на него с клинком и потерял сознание. Когда очнулся, и Вор, и мои братья пропали. На стенах появились эти богомерзкие иероглифы, а лес в ближайшей округе иссох.
Обдумывая услышанное, Найват кивнул. Положил пустую миску на пол.
— Любопытная история.
— Мне так не кажется, мастер, — без единой эмоции сказал татуированный.
— Я видел трещины на стенах, поваленные колонны… Как это произошло?
— Прежде, чем Вор вырвался из темницы, храм знатно тряхнуло. Отсюда и обвалившаяся крыша, и прочие разрушения.
Что-то он не договаривает.
— Ренай, — впервые он назвал его по имени, — вот ты сказал, что твои братья пытались напасть на тебя? Ты ведь кого-то убил, верно? Но где тела?
— Я же сказал: как только очнулся, в монастыре никого не было. Даже тел. Только знаки на стенах.
— А почему выжил только ты? Как считаешь?
Татуированный скривился, будто укусил кислый плод.
— Сам не знаю, — признался он. — Ни проходят и дня, чтобы я ненавидел себя за это. Кое-кто из моих братьев заслуживал жизни куда больше, чем простой охранник архимага.
Найват замолчал. История, которую рассказал однорукий, даже в деталях совпадает с донесениями других священных исполнителей, что до него изучали оскверненный храм. Однако не покидает чувство, будто на самом деле всё было не так. Надо попытаться разобраться самому. С чего вдруг татуированный расскажет правду? Потому что он отдал жизньслужению Певцам. Между мной иим не должно быть тайн. Стоит ли ему доверять? Верить ли его словам? Наверняка тут есть связь с Вором.
Окинув потолок, через множество дыр которого прорываются солнечные лучи, Найват сказал:
— После… хм, инцидента никто не захотел отстраивать храм. Из страха?
Ренай хохотнул:
— Не только, мастер. Вы все время забываете, что на много стадий вокруг нет ни единой живой души. Дикие звери сбежали — лес-то скрючило. Монастырский сад сгнил. Я пробовал сажать некоторые овощи, но всё без толку. Сама земля мертва. Если бы не помощь извне, давно бы умер. Это хорошая сделка, мастер: ближайшие к нам храмовники привозят сюда еду и питье и тем самым очищают свою совесть, а я делаю вид, что они поступают правильно.
Найват поднялся.
— Ладно, хватит разговоров. Отведи меня в главный молельный зал.