– Будь ты проклят, Биджар! – с чувством произнес Артем. – Если не уйдешь, я начну стрелять.
– Только попробуй, – отозвался шас, одновременно создавая отклоняющий случайное проклятие аркан. – И следи за языком, мальчишка.
– Я тебя точно пристрелю, – пообещал наемник, доставая из ящика стола «Гюрзу».
– Себе что-нибудь не отстрели, – проворчал Биджар. – Открой дверь, пока я ее не выломал.
– Ты не сможешь.
– У меня куча помощников.
– Я не стану оплачивать ремонт.
– В суд подам.
Отговорок не осталось, поэтому Артем особым образом махнул рукой, снимая с двери магические засовы, и недружелюбно уставился на ворвавшегося в комнату шаса.
– Ну?
– У тебя и впрямь пистолет, – с удивлением констатировал Хамзи, добавляя к аркану, отклоняющему проклятия, заклинание защиты от пуль. – Собрался на работу?
– Думал, меня хотят ограбить.
– Не узнал мой голос?
– Ты по делу или уже уходишь?
– Мне сказали, что ты сдал белье в стирку, – сообщил Биджар, располагаясь на диване. – Присаживайся, кстати, но сначала, чтобы никого не нервировать, спрячь игрушку, ты ведь знаешь, я не люблю железяки.
И не только Хамзи: шасы в принципе недолюбливали оружие, но это не мешало им торговать. Артем вздохнул, повертел «Гюрзу» и вернул в ящик стола.
– Кстати, ее нужно смазать, – деловым тоном сообщил Биджар. – Если у тебя закончилась смазка, могу продать…
– Биджар!
Хамзи понял, что сейчас не лучшее время для рекламы отдела домашней химии, и участливо поинтересовался:
– Как сам?
– А как ты думаешь? – пробурчал наемник.
– Думаю, лучше, чем пару дней назад, когда я видел тебя в последний раз. Сейчас, смотрю, ты даже в душ сходил… Правильно сделал, кстати… и спальню проветри.
На этот раз Биджар с трудом, но удержался от желания начать рекламу патентованных освежителей воздуха.
– Пару дней назад? – Артем потер подбородок. – Не помню.
– Разумеется, не помнишь, – согласился Хамзи. – Ты голым выскочил в коридор, добежал до лифтового холла и расстрелял окно из автомата.
– Я?
– К счастью, все случилось ночью, так что жертв нет. И свидетелей… – Шас выдержал короткую паузу. – А запись я распорядился стереть.
– Спасибо, – выдавил из себя Артем. – Я… – Он понимал, что Биджар не стал бы выдумывать эту историю, и отвернулся: – Извини.
– У всех бывают трудные дни, – неожиданно серьезно продолжил Хамзи.
– У меня они были не трудными, – вздохнул наемник. – А страшными.
– Знаю.
– Да…
Они помолчали, поскольку говорить, в сущности, было не о чем. У всех бывают такие дни, за которые тебе никогда не будет стыдно, и никто из друзей никогда не станет их вспоминать, потому что в эти дни тебе было так плохо, что правила забываются.