Пока я говорил, Сликер открыл ящик столика и в задумчивости спросил:
— Ты видишь признаки насилия?..
— Крови нет... нет ссадин. Все это выглядит как отравление.
— Но ведь это же наркоман! — воскликнул лейтенант.— Вот игла, вата... Все необходимые приспособления для уколов. Может быть, он умер от слишком большой дозы наркотика?
Я подошел к телу и закатал рукав рубашки. Шрамы от множества уколов сияли, как свечи на рождественской елке.
— Он употреблял героин,— констатировал я,— Руки все исколоты иглами. Он умер совсем недавно, это сразу видно.
— Согласен, Келл. Но я хочу быть уверенным, что это на самом деле самоубийство.
Когда я выпрямлялся, моя нога поскользнулась на каком-то предмете. Чтобы удержаться на ногах, пришлось ухватиться за труп. Я стал искать причину этого и увидел лист бумаги на полу, на котором было что-то напечатано и стояла подпись Хаппера.
Не дотрагиваясь до бумаги, я позвал Спикера. Он стал на колени возле меня и прочел вслух: «Я убил Молли Уат и Отто Канзаса, потому что они шантажировали меня. Теперь я готов умереть. Я смешаю остаток героина с морфием и все это впущу себе в вену. Пусть Бог поможет мне. Эмиль Хаппер».
— Дециграмм морфина может убить человека, долгие годы употреблявшего наркотики? — спросил я.
Парни из лаборатории говорят, что смертельная доза морфина колеблется от одного дециграмма до полутора. А в смеси с героином одного дециграмма морфина должно быть вполне достаточно.
Спикер медленно встал с колен и повернулся к пишущей машинке.
Ни к чему не прикасайся,— скомандовал он.—-Теперь дело за экспертами из лаборатории и полицейским врачом. Постой на страже у двери, пока я буду звонить им.
Нахмурив брови, он добавил:
— Если все это подтвердится, я буду вынужден выпустить твоего клиента на свободу. Особенно, если найдутся доказательства, что Хаппер был жертвой шантажа.
— Конечно,— согласился я. Но уверенности в моем голосе не было.
На следующее утро у меня было свидание с Уатом и Феликсом Каваногом.
Я приехал в Центральное, бюро полиции, где меня известили о ходе следствия. Все, казалось, доказывало самоубийство Хаппера. По словам доктора Кутлера, проводившего вскрытие, смерть наступила от слишком большой дозы морфина.
За дверью ассистент врача поведал мне, что умерший уже давно накачивал себя наркотиками: его организм содержал такое количество героина и морфина, которое свалило бы и слона.
Лаборанты нашли следы наркотиков на игле, обнаруженной в комнате Хаппера. А письмо было напечатано на его собственной машинке. Эксперты по почеркам сравнивали его подпись с той, что была на его водительских правах. Они оказались идентичными.