— Нет, Луис. Я сожалею. Я не хочу, чтобы мое мнение ставило в неудобное положение вас перед Филиппом Ланцио, но принимая во внимание определенные обстоятельства, я не хочу есть ничего, приготовленного им. Ведь он… все вы знаете… но я лучше помолчу…
Он повернулся и вышел в холл.
Наступившее вслед за этим молчание было нарушено только ворчанием Джерома Берина, который в этот момент изучал список.
Рамзей Кейч сказал:
— Все это очень нехорошо. Наш любимый старый Леон. Все мы, конечно, знаем, но какого дьявола? Ну, да ладно. Кто первый? Вы, Пьер? Ну, я надеюсь, вы не ошибетесь! Так что, все готово, Луис?
Мондор пожал плечами и прошествовал к двери в столовую. Через десять или, может быть, пятнадцать минут дверь опять отворилась и он появился.
Кейч, который и затеял это пари с Серваном, приблизился к Мондору и спросил:
— Ну, как?
Мондор придал своему лицу значительное выражение.
— Мы ведь получили инструкцию воздерживаться от обсуждения. Могу сказать одно, что я буду очень удивлен, если ошибся.
Серван улыбнулся и позвал Кейна:
— Вы следующий, Лоренц.
Седовласый старик ушел. Я понял, что дело затягивается. Констанцию позвал ее отец. Я подумал, что, вероятно, было бы забавно потанцевать с роковой женщиной, и подошел к Дине Ланцио, сидящей по-прежнему около радиоприемника рядом с Вукчичем. Она бросила на меня равнодушный взгляд своих сонных глаз и сказала, что у нее болит голова. Ее отказ только разжег мое упрямство, и я оглядел комнату в поисках другого партнера. Ничего подходящего не было. Разочаровавшись в жизни, я поудобнее уселся в большое кресло у стены.
Я вполне уверен, что не спал, потому что, несмотря на закрытые глаза, я все время слышал говор присутствующих, однако, состояние было дремотное. Окончательно разбудил меня усилившийся звук радио.
Вскоре Берин появился в дверях столовой. Я заметил, что Серван, не прерывая танца, сделал знак Вукчичу, который в этот момент танцевал с Диной, что он следующий. Вукчич кивнул, но было заметно, что он не собирается покинуть Дину. Берин нахмурился. Кейн спросил его:
— Ну так что, Джером? Мы оба были там. Номер три без петрушки? Не так ли?
Мондор запротестовал:
— Не запутывайте Вульфа. Он последний.
Берин усмехнулся:
— Я не помню номеров. Мой список у Луиса. Хотелось бы мне, чтобы вы видели, как эта собака Ланцио глупо улыбался, глядя на меня.
Этот разговор я слышал одним ухом. Меня занимало другое. Серван вторично сделал знак Вукчичу, что его очередь дегустировать, но безрезультатно. Я мог видеть, как Дина улыбалась, глядя в глаза Вукчичу. В конце концов Серван, поклонившись Констанции, приблизился к танцующей паре. Он был весьма вежлив, но настойчив, и им вскоре пришлось прервать танец. Серван сказал: