- И нечего орать – как баба при родах ! – заворчал доктор – ты всё таки мужчина… Утешил, называется…
- Вам легко говорить, а нога то болит у меня ! – возмутился я.
- К стати – о ноге… А ну ка пошевели пальцами ? Я пошевелил. Пальцами… Руки… Доктор весело ухмыльнулся, распространяя вокруг себя запах дешевого алкоголя – скорее всего самогона:
- Не придуривайся. Ты понял о чём я… Я протянул руку; осторожно пошевелил пальцами рук пальцы на больной ноге… Поморщился…
- Болит, доктор… Но не так сильно… - обрадовался я.
- Возьми… - эскулап покопался в своём саквояже; достал кусок бинта и сунул мне в руки – замотай туго лодыжку. Ночью старайся её не тревожить… Боль к утру пройдёт, но надо полежать… К послезавтра будешь здоров… - выдал он заключительный результат лечения.
- Спасибо доктор – с меня причитается ! – бодро воскликнул я.
- Надеюсь на вашу порядочность юноша… - ответил он…
Троица покинула меня, а я остался сидеть – ждать продолжения. И оно не замедлило явиться. В виде молодого лейтенанта милиции. За ним в спальню снова вошли Алишер и староста.
- Степанов ? – строго спросил лейтенант. Я молча кивнул, разглядывая его во все глаза заинтересованным взглядом…
- Почему в спальне лежим ? – изо всех сил стараясь быть строгим, властно – как ему показалось, спросил лейтенант.
- Ногу подвернул в обед; мой друг меня дотащил до спальни… Пролежал здесь – пока доктор не пришёл… Вывихнул ногу; доктор пришёл, вправил. Но всё равно болит, хоть и не так сильно. Доктор сказал - завтра целый день лежать… - поведал менту свою историю.
- И никуда не выходил ? – впился в меня подозрительным взглядом лейтенант. Я насупился; процедил сквозь зубы:
- Вы ногу подворачивали ? Нет ?! Когда подвернёте – поймёте, что никуда идти не сможешь – разве что прыгать на одной ноге !
- Обувь твоя где ? - не обращая внимания на моё возмущение, спросил лейтенант. Я осторожно перегнулся; достал из под кровати свои башмаки; поставил на пол. Лейтенант присел; осмотрел подошву; достал из кармана френча торчащую палочку и приложил к подошве. Палочка была длиннее на полтора сантиметра. Так же молча он порылся в тумбочке; и, выпрямившись, приказал властно:
- Вставай ! Я молча встал. Он отогнул матрас; ощупал его весь; ощупал и подушку. Посмотрел на меня подозрительно и вышел…
- А чего это он ? – удивлённо спросила Соловьёва.
- А ты догони его и спроси – чего это он ? – раздражённо буркнул я…
- Да ладно тебе Миша – не злись… - виновато сказала староста…
А вот третье посещение… Не то, чтобы оно меня испугало – скорее насторожило; напрягло и даже очень ! Когда дверь открылась и на пороге замер, осматривая цепким взглядом, капитан милиции – сердечко, непроизвольно застучало сильнее ! Пока он шёл ко мне – постарался успокоиться. Вроде бы удалось. Капитан подошёл, окинул меня заинтересованным взглядом. И спросил негромко – вроде как с ленцой: