Я бросаю визитку в чашку, где храню всякую мелочь и разменные деньги. Рабочий это телефон или нет, я больше не прибегну к подобной отговорке. Пора осуществить то, что я должен был сделать еще пятнадцать лет назад.
* * *
В кафе я захожу вразвалочку, как какая-нибудь рок-звезда. Так ведь и чувствую я себя на высоте! Что с того, что мне хотелось подправить сломанный в драке нос Джеймса? Я же удержался и не стал его бить. И теперь мне не придется объяснять Эйми, откуда у меня ссадины на костяшках пальцев. Джеймс уже не опасен, ведь он возвращается на Гавайи.
Как говорится, скатертью дорога.
Мы с Эйми сможем, наконец, выбраться из ямы тех сомнений, в которую нас погрузил приезд Джеймса. Наш брак уже не будет трещать по швам.
– Хочу пироженку, – говорит Кэти, которая спешит за мной в своем наряде принцессы.
Я бросаю на нее укоризненный взгляд.
– Ну пожааалуйста, – умоляюще тянет она. – И шоколадное молоко.
– Ладно, Кэти-кексик. Только не проговорись маме про шоколадное молоко, – заговорщицки шепчу я.
Она бы и без пирожного могла обойтись. А уж шоколадное молоко и вовсе ни к чему.
Какой же я слюнтяй.
Кэти знает это и пользуется моей слабостью.
В кафе сейчас относительно пусто. Люди пообедали и разошлись по своим делам. Лишь несколько запоздавших сидят, уткнувшись носом в планшеты и телефоны. Рядом остывает забытый кофе. Я усаживаю Кэти за маленький столик, а сам направляюсь к стойке с выпечкой. Вот и пирожные. Выбираю то, что побольше.
Триша сметает со стойки крошки.
– Привет, Ян, – улыбается она.
– Привет, – улыбаюсь я в ответ. – Как прошел день?
– В хлопотах. С утра привалило столько народу, ты просто не поверишь. А у нас, как назло, нет свободных рук.
– Закон Мерфи.
– Точно. Но Эйми справилась со своей задачей. – Триша сворачивает полотенце. – Давно уже я не видела ее за готовкой. Она с таким удовольствием пекла булочки!
– Она здесь, кстати? – Я бросаю взгляд в сторону кухни.
– Только что вернулась. Сидит у себя в кабинете. – Триша направляется к раковине, чтобы помыть кружки.
– Спасибо.
Я беру пирожное и молоко и несу все Кэти. Она уже разложила на столе цветные карандаши. Альбом раскрыт на чистом листе.
– Оставайся тут, чтобы Триша могла тебя видеть. А я пойду поговорю с мамой.
– Ладно, папочка.
Я целую ее склоненную головку и направляюсь к кабинету Эйми. Она сидит у себя за столом, на котором громоздятся стопки бумаг. Должно быть, договоры аренды и документы на заем в банке.
Я замираю, прислонившись к дверному косяку. Меня так и подмывает подойти к Эйми, но я не хочу ей мешать. Я стою и смотрю. По правде говоря, я могу смотреть на нее целый день.