– Я хотела сказать тебе еще вчера вечером, но…
– Но что? Промолчала из-за Джеймса? Решила, что я слишком потрясена встречей с ним и не смогу переварить новость о том, что ты работаешь с его братом?
– Что-то вроде того, – пристыженно кивает Надя. Для нее не секрет, что она задела мои чувства.
– Чего я не в состоянии понять, это почему ты вообще связалась с ним! После всего, что я от него натерпелась.
– Да это совсем крохотный проект. Через две недели все закончится, – пытается оправдаться Надя.
– Ты думала, я об этом просто не узнаю.
Надя смотрит куда-то в землю.
– Мне вообще нельзя говорить о проекте. Я подписала договор о неразглашении.
– Ну как ты могла?
Она молча качает головой, избегая моего взгляда. Сердце у меня сжимается.
– Он тебе нравится.
Когда-то она была влюблена в Томаса. Но я думала, те чувства давно остались в прошлом.
– Ничего подобного.
– Тогда что же это?
Она упрямо поджимает губы. Прячет телефон в карман.
– Я не вправе обсуждать детали. К тому же, что бы я сейчас ни сказала, ты все равно истолкуешь это по-своему.
– А ты все-таки попытайся.
Мой телефон звякает, и я машу рукой, показывая Наде, что мне сейчас не до нее.
– Забудь. Не хочу ничего слышать. Не желаю…
Я умолкаю. Мне нужно немного времени, чтобы собраться с мыслями. Мне нужен Ян.
Я читаю одно за другим все его сообщения.
«Отправляюсь ночным рейсом в аэропорт Кеннеди. Завтра утром лечу оттуда в Испанию».
«Поднимаюсь на борт».
«Ты видишь мои сообщения?»
«Злишься на меня?»
«Злишься».
«Прости меня, детка. Время поджимает, но я не хочу отступать. Не хочу, чтобы это и дальше висело у меня над головой. Позвоню, когда приземлимся. Спокойной ночи. Люблю тебя».
В горле у меня стоит комок. Ну почему я не шагнула в тот лифт? Почему сразу не позвонила Яну? Теперь мы не сможем даже попрощаться.
– Прости, но у меня нет времени на беседы, – говорю я Наде и шагаю прочь.
– Куда ты?
– В Испанию, – бросаю я через плечо и ухожу.
Эйми
Домой мы с Кэти добираемся уже за полночь. Когда я сказала родителям, что ничего не ела, мама предложила мне поужинать у них. Пока я перекусывала, отец сказал о том, что Ян заезжал к ним по дороге в аэропорт, чтобы попрощаться с дочкой.
– Папа снова увидит лошадок. – Кэти устроилась рядом. В руках она держала чашку с мороженым. Поздновато для сладкого. Я укоризненно взглянула на мать, и та, пожав плечами, убрала остатки мороженого в холодильник.
– Папа обещал, что привезет мне фото лошадок. – Кэти погрузила ложку в шоколадно-кремовую массу.
– Я тоже с удовольствием на них посмотрю.
Жаль, что я так и не попросила Яна показать мне снимки, сделанные этим летом.