Недолгий проблеск здравого мышления смыло подступающим возбуждением. Я неудовлетворённо замычала, раздвинула ноги шире: скорее, скорее!
Дар понял. Я услышала тихий короткий смешок и в следующий миг почувствовала прикосновение языка. Мне мгновенно снесло крышу. Я выгнулась, застонала, вцепилась одной рукой в бортик ванны, другой – в волосы Дара. Это ощущение ни с чем нельзя было сравнить. Твёрдый, влажный, настойчивый язык не оставлял меня в покое, проникал, будоражил, вращал горошинку клитора, проходился по всем складочкам. Я невольно раздвигала ноги, как будто стремилась сама насадиться на рот Дара. Потом к языку прибавились пальцы. Было так странно ощущать внутри себя посторонний предмет. А потом Дар коснулся внутри какого-то загадочного места, прикосновение к которому мгновенно доводило меня до экстаза. Не прошло и минуты, как я вздрогнула и застонала, уже неизвестно в какой раз за эту ночь содрогаясь в спазмах наслаждения.
На какое-то время в голове и теле поселилась блаженная пустота. Словно сквозь сон я чувствовала, как Дар приподнимает меня, заворачивает в уютное мохнатое полотенце, как несёт в комнату. Потом меня опустили на кровать и бережно накрыли покрывалом. Это было моё последнее ощущение перед тем, как меня затянуло в настоящий сон.
Не знаю, сколько я проспала, но, очнувшись, сразу нашла взглядом Дара и сообщила ему:
– Я хочу тебя.
Неудовлетворённый демон внутри снова требовал своего.
Первым, что я ощутила, когда проснулась, была сухость во рту и ломота во всем теле, словно бы накануне я целый день занималась физподготовкой. И только потом осознала, где я. О боги, я лежу в широченной кровати, черное шелковое белье… И Дар рядом. Нет, не просто рядом. Мы переплелись так плотно, словно эта кровать была очень узкой и иначе, как тесно прижавшись друг к другу, нам в ней было не поместиться.
Воспоминания накатывали волнами, заставляя меня краснеть, бледнеть и приходить в ужас. Я будто бы и не я, словно голодный зверь пробудился внутри меня и требовал все новых и новых ласк – бесстыжих, откровенных. Впрочем, долго себя корить за это не было никакого смысла. Разумеется, все это не я.
Я точно знала, как зовут этого зверя и каким образом мы с ним слились в одно. Пыльца треножника, она была в моем соке, который подала симпатичная девушка Саяна. Редкое растение, чью пыльцу рекомендуют употреблять господам на склоне лет, когда их плотские желания теряют свою остроту. И категорически не рекомендуют молодым людям.
Я осторожно выбралась из кровати, отыскала свое платье и стала его натягивать. Каждое движение отдавалось в теле болью, и на этот раз винить Дара было не в чем. Тут виноват кто-то другой, и я догадываюсь кто.