* * *
Маноха внимательно выслушал шёпот сопровождающего. Внимательно осмотрел меня. Подумал. И позвал пить чай. Из самовара — я же сам ему присылал! Дальше почти по Утёсову:
"У самовара я и сам Маноха,
А на дворе совсем уже темно.
…
Маноха чай мне наливает,
И взор его так много обещает:
У самовара я и сам Маноха,
И пусть мы чай пить будем до утра!".
Пока подручные выметали подобранную мне камеру, набивали свежим сеном чистый тюфяк, мы, с главным палачом Суздальского княжества, баловались плюшками и толковали о житье-бытье. Маноха жаловался:
— Всем хороша твоя огненная машинка. Да вот кремешок стёрся. Надоть бы заменить.
— Так в лавку сходи.
— Хаживал. Говорят нету. Не завезли-де.
— Скажи Лазарю, чтобы запросил из Всеволжска.
— Да говорил. Он кивает, обещается, а толку нет. Забыл, верно. Ты уж озаботься. А то привык я к этому… щелкунчику.
Факеншит! Самый известный палач домонгольской Руси! А его мелочью такой уважить не могут! Выйду — надеру уши. И фактору, и Лазарю.
Если выйду.
Интересно, а мой Ноготок тоже чаи с контингентом гоняет? Самовар-то у него точно есть. Вернусь — поинтересуюсь.
Если вернусь.
Адреналин схлынул, "остроумие на лестнице" ещё не начало грызть. Я начал зевать, и Маноха отправил меня спать.
После Киева и Саввушки я долго не мог спать под землёй. Застенки, погреба, порубы и зарубы вызывали… неприятные воспоминания. Но тут… Устал. Кафтаном накрылся и придавил. Тюфяк ухом. Аки младенец безгрешный. Маноха еле добудился.
Я был выспавшимся и неумытым, Боголюбский, к которому меня привели, невыспавшимся и вздрюченным.
— Ты…! Опять по-твоему вышло. Ропака с Новагорода попёрли. Да что ж они все такие…! Размазня кисельная. Испугался-де за людей своих, противу народу-де… Трепло. Дурень, слабак. Ударил бы в копья. Главарей на плаху. Остальные сами бы попрятались. Такой город проср…л! Теперь кровищи бу-удет… Чистоплюй. Бестолочь. Зубами надо было…
Фыркнул, крутнулся на месте, болезненно переживая свежую новость.
— Ладно. Об деле твоём. Быть посему. Письма я напишу. Чего ещё надо — отпиши в сигналках. С караваном твоим пара моих людишек пойдёт. До Невы. Посмотреть там. С-сволота новогородская…
Уставился взглядом в стену. Будто рассматривая что-то за ней. Устало вздохнул:
— Теперь вот с Киева гонец скачет. Твои сигнальщики передали. А с чем?
Я старательно выразил мимически свою полную некомпетентность в части содержимого сумки гонца, который где-то за сотню вёрст скачет. Пока зубы не почистил — стараюсь держать рот закрытым.
Андрей подозрительно посмотрел на мои гримасы. Вдруг ухватил за пуговицу, подтянул, прошипел мне в лицо: